Фон Ярроу оторвал меня от моих глубокомысленных размышлений:

— А что, фрайгерр Коршунов, может, закажем в следующий прилёт «Дельфина» мешочек, а? Действительно, сил нет пить эту бурду.

— Что, привык к хорошему, Хаген? Может, тебе ещё Марту в качестве кухарки выписать?

— А можно? — и, главное, смотрит на меня с такой прямолинейной надеждой… Вот всё в Хагене хорошо, но русский юмор он до сих пор воспринимает с трудом.

А потом подумалось — а почему нет? На базе полно женщин. И в канцелярии, и поварихи… ну и в доме терпимости конечно. Домик сборный модульный у нас свой, а ежели немножко доплатить, то и ещё один рядом поставят, как вторую комнату. Тут, брат, тебе не Сирия, в шатрах да палатках околеть враз можно. Хотя местные, к чести сказать, в шатрах-то из шкур и живут, яранга называется. А зимой бывает вообще из снега такие полукруглые домики построят — иглу — и горя не знают. Я как-то зашёл полюбопытствовать — и ничего, тепло! Ежели к стене не прислоняться, так вообще в исподнем можно ходить. Чудны дела твои, Господи! Каждому народу дадена сноровка да смекалка, чтоб во всяких суровых условиях приспособиться жить-поживать.

Маги у местных в основном на холодное дело заточены да на ловлю зверей. Так Белая Вьюга в самом начале попросила отвадить зверьё от моста да от людского поселения, а то мишки здешние белые — ужасть огромные. Больше, чем Багратион в звериной форме. Караул просто. Я как первый раз увидел, думал: маг-оборотень. Ан нет, просто зверь шибко здоровенный. А ещё в море смешные зверюги плавают — моржи называются. Толстые, важные и у некоторых из морды два здоровенных зуба торчит, как у слона, только не вперёд, а вниз. Смахивают на байкальских нерп. Однако ж наши, по-моему, изрядно милее. А эти прям монстряки, короли моря.

Ну так вот. Я подумал-подумал, да и дал Хагену согласие. Тем более, что пока мы эту, прости Господи, заледеневшую конечность у «Саранчи» не починим — никаких тебе боевых выходов. Он радостный и помчался в администрацию — даром ли к нам в Карлук телефонную линию провели? Теперь можно через оператора на прямую связь пробиться. Помчался влюблённый прям как был — в одном свитере. Даже тулуп не надел. Я вот всё жду, когда он ко мне подкатит насчёт Марты. Жениться. Я ж вроде ейным опекуном числюсь… Взаместо отца, значицца. Но что-то пока тянет. Ну, то их дело.

Я откинулся на спинку складного стула и обозрел «Саранчу». С застывшей конечностью таки что-то надо решать.

Минут через сорок прибежал заиндевевший Хаген. Грустный, как некормленный верблюд. Вот что с людьми любовь делает!

— Ну?

— Матушка ваша отчитала меня как юнге… пацана малолетнего. Сказала, чтоб дурью не маялся, ещё на войну девчонку тащить. Я пытался доказать, что здесь не война… — Хаген горько вздохнул. — Просто не стала слушать. Не для того, говорит, её с одной войны спасли, чтоб на другую тащить… А что вы делаете, фрайгерр Коршунов?

Я в этот момент гладил трубы гидравлики.

— Чё-чё… Руки раскалил, теперь вот лёд внутри плавлю. Или ты, пока гонял, какие-то другие варианты измыслил?

— К сожалению, никаких.

— Вот тебе и то… к сожалению… Но что-то медленно идёт, ядрёна колупайка. А открытым огнём — это не вариант. Пережжем чего.

Да обсуждали открытый огонь сто раз. Это я так, с досады повторяю.

По итогу трахались (натурально, другого слова не подобрать) мы с этой опорой ещё три часа. Еле как оживили опору и поскорее сбагрили шагоход техникам — пока снова чего-нибудь не заколдобилось.

Так что поспать удалось самым краешком, под утро. Кажется — вот только на подушку голову опустил, и уже будильник звенит. Хорошо хоть будильник, а не ревун тревожный. Нет, положительно нужно кофе выписать!

ПОДИ ТУДА, НЕ ЗНАЮ КУДА, НАЙДИ ТО, НЕ ЗНАЮ ЧТО

Утро встретило двумя новостями, и обе бодрящие. Первое: «Саранча» приведена в боевую готовность. И второе: нас срочно вызывают в штабной корпус, к атаману. Вестовой сказал: специально для вас, особое задание. Вот порадовал! Когда что-то особое — это ж завсегда кака-нито жопа!

Атаман встретил нас с суровым отеческим видом:

— Как боевой настрой?

— Отлично, господин атаман! — ответил я за двоих.

— Отлично, отлично… — пробормотал он себе под нос, перебирая какие-то бумажки на столе, подошёл к большой, закреплённой на стене карте. — Дело ребятушки такое. Вот здесь, — он ткнул в точку чуть восточнее нашей базы, — разведчики засекли уходящий на север дирижабль. И что он нам оставил — надо бы поразузнать, — атаман прошёлся по кабинету, заложив руки за спину. — Есть сведения, что голландцы готовили к заброске мобильную базу нового типа. Этакий шагоход-гусеница.

Я сразу вспомнил встреченную на Сибирском тракте передвижную платформу-сколопендру — ну, детище того психа, который ещё механических «медведей» наделал, управляемых собаками. Даже та хреновина вооружена была по самое не балуйся, чего же ждать от базы — это ж размеры в несколько раз больше должны быть? И вооружение, соответственно… Судя по вытянутому лицу Хагена, его посетили те же воспоминания и размышления.

— И что мы этой дуре противопоставим? — озвучил свои опасения я.

— Ты мне не это! — помахал у меня перед носом атаман. — Смотри там, не геройствуй! Мне сведения нужны! Задача: найти и по возможности узнать, куда это чудо ползёт. Чтоб встречу организовать, так сказать.