Последовал весь ритуал отпирания-запирания дверей, спуск на два этажа ниже и поход по глухим коридорам, похожим на металлические короба.

— Эмме, а что у тебя с сестрой? Почему операция для лица?

Не знаю, почему мне вдруг показалось уместным спросить такое у чужой во всех смыслах девушки.

Она нахмурилась.

— Моя сестра… Мы… Жили совсем не богато… И она… В общем, её уговорили поступить в весёлый дом.

— Весёлый дом? Это вроде варьете, что ли?

Эмме покосилась на меня странноватым взглядом, убедилась, что я не придуриваюсь, и пояснила коротко:

— Бордель.

— Ах, дом терпимости! Ясно-ясно. Но при чём тут лицевая хирургия?

Эмме грустно усмехнулась.

— Это был дорогой весёлый дом. Лисси надеялась, что за год она подкопит денег, и мы уедем куда-нибудь в место получше. Обещала приходить ко мне каждую среду, проведывать…

— Не пришла? — предположил я.

— М-м, — помотала головой Эмме. — Я ждала три недели. Потом обратилась в полицию.

— А сама?..

— Боялась я туда идти. Мало ли. Зайдёшь — не выйдешь…

Да уж…

— И что?

— Констеблю сообщили, что разыскиваемая девушка уволена в связи с профессиональной непригодностью.

— Вот я щас не понял…

— Это оказался очень специфический дом. Для садистов.

— Ядрёна колупайка…

Слыхал я про таких… гр-р-р, которые девчонок истязать любят.

— Ей не повезло. Клиент оказался из тех, кто любит изгаляться не плёткой, а ножом.

— Лицо порезал?

— Да. Довольно сильно.

— А как же?.. Почему не восстановили-то? Если бы к хорошему целителю?..

Эмме горько скривилась:

— Оказывается, это был нестраховой случай. Там все девчонки подписывают контракт. Несколько страниц мелкими буквами. И указано, что в случае травм работницам обеспечивается лечение. Лечение, а не целительство!

— Вот сволочи.

— Её поместили в общественный городской госпиталь, оплатив минимальную помощь. Потом, когда деньги кончились, я забрала её домой. Лисси в здравом уме, почти понятно разговаривает и даже может уже нормально есть. Но…

— И поэтому ты уцепилась за предложение выучиться на пилота и поехать на север?

— Здесь обещали впятеро больше, чем в любом другом месте!

— А опыт сестрицы, клюнувшей на богатые посулы, тебя ничему не научил?

Эмме хотела что-то ответить, открыла рот… и закрыла. Дальше мы шли молча — впрочем, недолго.

Прачка оказалась похожей на все прачечные военного образца. Нашёлся и шланг с душевой насадкой, и площадка с оборудованными под ней стоками. Я наконец-то смыл с морды и лап кровь, старательно отгоняя от себя мысли о первом боевом помрачении.

— На складе есть полотенца, — подала голос Эмме. — Или мы можем воспользоваться сушилкой.

— То и другое — лишнее. Отойди за угол…

Я от души отряхнулся. Ну вот, жить можно!

Потом мы вернулись в медблок. Поели. Сперва девчонки, постепенно разморозившиеся и трещавшие меж собой, как сороки. Единственное, потребовал я от них, чтоб говорили исключительно по-русски. Мало ли… Доверять никому нельзя — это мы помним. Убедившись, что их не плющит и не корёжит, поел и я. Эх, мне б сейчас Серафимину способность, чтоб на вид наличие отравы определять! Но Зверь тоже уверял, что плохим не пахнет, а у животных нюх всё же получше человеческого, да и чутьё.

На ночь я запер девчонок по разным палатам, чтобы меньше у них возможности было сговориться да состроить мне какую-нибудь каверзу. Спал вполглаза, хотя Зверь и уверял меня, что услышит, если вдруг какие-то подозрительные звуки возникнут. Тревожно вскидывался на каждый пик и шорох. Но ничего не случилось ни ночью, ни утром.

БАЗА, ДЕНЬ ВТОРОЙ

Выпущенная в первую очередь Ильзе сразу сходила, проверила состояние Хагена, поставила ему необходимые уколы, сделала перевязки, а после спросила:

— Господин медведь, вы не против, если я накрою завтрак?

— Завтрак? Из чего?

— В каждом блоке есть небольшой склад на случай блокировки. Для разных… непредвиденных обстоятельств.

— Я так понимаю, на тот случай, если биологические эксперименты сумасшедшего профессора выйдут из-под контроля?

— Подробностей я не знаю. Так мне объяснили.

— Ясно. И что там?

— Минимально необходимый набор. Галеты. Кофе. Консервы — сгущённое молоко, тушёнка, рыба, повидло…