— Да все эти барончики, герцоги — они должны бороться за честь породниться с тобой! Они, а не наоборот!

— Ну извини, что я не Эрдан. Мне далеко до его изворотливости и ума, — мужчина скрипнул зубами. — И это ещё одна причина того, почему мне выгоден этот брак. Сама ведь знаешь, среди северян последователей брата больше всего.

Порой Лериону казалось, что его старший брат не просто умер, а стал самым настоящим божеством. Пусть даже только в рамках одной из провинций страны.

— И ты решил бросить им на растерзание свою дочь? Замечательное решение! — голос Шоны сочился ядом, а на последних словах она драматично похлопала в ладоши, глядя на брата чуть не с презрением.

— У тебя есть лучше?! Так я слушаю!

Взорвавшись, король тоже поднялся со своего кресла и хлопнул по столу.

— Не отдавать Лонесию вот так, — Шонель скривилась, пряча секундную растерянность.

— Чудесный план, — Лерион криво усмехнулся и даже кивнул, соглашаясь. — Что может лучше подтвердить мою состоятельность, как короля, в их глазах, как не разорванное соглашение? В последний момент разорванное, заметь!

— Ты мог… — она сбилась, споткнулась об полный горечи взгляд брата, но упрямо продолжила. — Мог раньше мне сказать об этой проблеме. И тогда мы бы вместе нашли решение… Другое решение.

— Зачем, Шонель? — вздохнув, мужчина буквально опал в кресло и поднял усталый взгляд. — Этот вариант — идеален. Их успокоит, что одна из моих дочерей будет там… Практически в их власти.

Женщина поморщилась от формулировки, но не могла не признать её справедливость.

— И всё же — это нечестно, — Шона покачала головой. — Несправедливо по отношению к Лоне.

— Ей уже двадцать, — практически по слогам напомнил Лерион и криво усмехнулся. — Года четыре назад ты утверждала, что Астер нуждается в женихе… И почему-то, тогда тебя совершенно не смущало, что ей всего девять!

— Астер! — Шонель обрадовалась. — Ты мог бы… — она сбилась под пронзительным взглядом брата, и продолжила спокойнее. — Ты мог бы предложить им место консорта.

— То есть, — король развеселился. — Отдать Лонесию в уютный замок, хоть и на севере, где она станет наконец полновластной хозяйкой — плохо и так нельзя, ведь она совершенно не знает своего жениха. Но провернуть всё тоже самое с Астер, которая значительно младше, и к тому же моя прямая наследница, это нормально? Шон…

— Нет, ты неправильно меня понял! — она нахмурилась. — Я лишь…

— Шонель, — пришлось надавить голосом, чтобы заставить сестру услышать. — Я не изменю своего решения.

Лерион посмотрел прямо в глаза сестры. И в его глазах отчётливо читалось, что компромиссов не будет. И поблажек — тоже не будет. Никаких.

— Тем более, что произойдёт это уже… Сегодня, получается.

— Нет…

— На балу будет объявлено, что Лонесия выходит замуж, — он продолжил, словно не слыша. — И я был бы очень тебе благодарен, если бы ты… Для разнообразия, пожалуй. Встала на мою сторону. И помогла убедить свою капризную племянницу в том, что это наилучший выбор для неё.

— Ты совершаешь ошибку, брат, — Шонель медленно покачала головой.

— Одной ошибкой больше, одной меньше, — король грустно улыбнулся. — Зато я буду уверен, что хотя бы какая-то часть моей семьи от этого станет счастливее.

Шона открыла рот, собираясь возразить, но не смогла. Слишком тоскливо смотрел брат. Осуждающе поджала губы и покинула кабинет. Не согласившись, но не видя способа достичь своей цели напрямую. В конце концов, всегда есть обходные пути.

Лерион долгим, усталым взглядом посмотрел в закрытую дверь, и прикрыл глаза.

Он — сделал свой ход. Сделал свою ставку.

Осталось лишь дождаться ответа… Насколько плохо на самом деле он знал свою сестру. И как велика между ними пропасть.

***

Уютная кухня, заполненная ароматами успокаивающего травяного отвара и терпкой сладостью яблочного пирога с корицей — фирменные блюда Мирты. Они всегда ассоциировались у Реоны с подругой и тем уютом, которым она была вечно окружена.

Всегда спокойная, покладистая и улыбчивая толстушка, с огненно-рыжими волосами, как у своих внучек. Подруга детства, с которой они вместе начинали свой путь жриц Арион.

Только Мирта в итоге выбрала семью. Хоть дар позволял ей достичь большего, но… Она просто выбрала семью.

Порой, в такие моменты спокойствия, наслаждаясь этим домашним уютом — чужим, но к которому её допускали на правах старой подруги, — Реона задумывалась, могло ли быть иначе.

Могли ли они поменяться ролями? Была бы Мирта сейчас величавой старшей жрицей, а она, Реона, тихо и мирно жила бы в своём крошечном домике с мужем и дочерью…

Эта мысль была навязчива и прилипчива. Приходила каждый раз, когда Реона оказывалась в гостях у подруги, слушала её беззаботный щебет о семейных хлопотах.