Шрифт:
К счастью, наш танец не испортил Шакир. Оказалось, его семья недавно купила этот комплекс. И по закону подлости, он заехал посмотреть. На самом деле, знал, что невеста - Медина - моя подруга. Но после того, как я отправила его в пешее эротичесское, больше он не лез. И слава Богу!
– Девочки! Выходите ловить букет! Давайте! Давайте, - веселенькая тетя Медины вытягивает нас с Люсей за руки и тащит на танцпол.
Отказывать неудобно, хотя я терпеть не могу эту традицию. Но все-таки остаюсь для приличия и прячусь за толпой восторженных сестер невесты и жениха. Прожженная холостячка Люся вообще вышла с бокалом шампанского и все равно ей, кто и что подумает.
– Готовы девочки?!
– спрашивает счастливая Медина.
– Да!
– кричат они.
– ”Вы готовы дети? Да, капитан! Я не слышу? Так точно, капитан! Ааа кто обитает на дне океана, - поет Люся мне на ухо. Она уже тоже очень хорошенькая.
– Тихо ты, - смеюсь и только хочу взять ее под руку, как мне прямо в руки прилетает букет невесты.
Люси начинает скакать рядом со мной как горная козочка и кричать, что мы поймали букет. А девушки, стоявшие впереди нас, поворачиваются и смотрят грустно и разочарованно. Медина бежит к нам через весь зал, обнимает меня, верещит, что я следующая, а у меня только в ушах звенит.
Гости начинают смеяться и аплодировать, а я так волнуюсь, что пытаюсь сфокусироваться на ком-то и мне внезапно кажется, что за одним из столов я снова вижу Его. Да, это точно Он. Поза расслабленная, пиджак расстегнут. В его руках стакан виски, он поворачивает голову и шепчет что-то на ухо женщине, которую я уже видела несколько раз за вечер. Кажется, она родственница жениха, и ей судя по всему тоже за сорок. В ответ на его слова, дама смеется, ротик ладонью прикрывает и часто кивает, как болванчик.
И как по заказу в этот момент ко мне подходит ведущий, спрашивает, как меня зовут и сует микрофон под нос.
– Сая, - сжимаю потрепанный в полете букет и убираю волосы назад.
– Замуж собираетесь?
Натягиваю на лицо улыбку. К концу вечера даже тамада сдулся и тупит с вопросами.
– До сегодняшнего дня не планировала.
Снова смотрю на него и понимаю, что и он тоже смотрит. А рядом всё эта татешка прилипчивая сидит и бесит меня. Облизываю губы, отвожу взгляд, когда прилетает еще один вопрос:
– А претендент на руку и сердце имеется?
– Что?
– Молодой человек есть?
Усмехаюсь, потому что вопрос действительно дурацкий, но решаюсь на авантюру, нахожу глазами Фархата и встречаюсь с ним взглядами.
– Нет. Молодого человека у меня нет.
Глава 10. Что есть любовь?
Фархат
Ночью мне снится Сая. Вернее, даже не ночью, а под утро, что делает его вовсе не добрым, а болезненным, муторным и злым. Пришлось вставать под холодный душ, чтобы избавиться от ночного видения, но и тут мой мозг играет со мной злую шутку, потому что пока я стою под водой с закрытыми глазами, в мою старую, седую голову вновь влезает она. И понеслось…
Вспомнаю сон, в которым я точно также, как три минуты назад, зашел в душевую, а там - она. Отпрянула, но не вскрикнула, а только удивленно вскинула брови и прикрылась. В той реальности у меня сорвало чеку, после чего я подошел к ней вплотную, взял за запястье и заставил опустить одну руку вниз. Мы будто под дождем с ней стояли. А всего-то под встроенной душевой лейкой на потолке.
– Что ты делаешь?
– спросила, когда я рывком прижал ее мокрое обнаженное тело к себе и стиснув зубы до хруста, шумно выдохнул через нос, потому что почувствовал, как ее острые вершины коснулись моей кожи.
Скромный взгляд из-под длинных ресниц мягко убивал. Не сказав больше ни слова, она положила ладонь на мое предплечье и повела ею вверх, нажимая на выпуклые мышцы тонкими пальцами, которыми в конце обвила мою шею.
– Поцелуй меня, пожалуйста.
Просьба совсем невинная. Как “пригласите меня на танец”. И я снова наступил на те же грабли: поддался, потому что хотел, потому что это сон и в нем возможно все.
Я целовал ее жадно, она отвечала тем же. Я грубо сжимал хрупкое идеальное тело в объятиях, а ведь мог и сломать, разбить как невесомый фарфор. Она запрокинула голову, подставляя шею поцелуям, стонала в голос, пока я собирал губами капли с ее сливочной кожи, дурея от запаха, ощущений, желания.
И вдруг все резко обрывается…
Сквозь клубы пара смотрю на свою пятерню на темно-серой плитке и сжимаю ее в кулак. Дышу в трудом, убираю ладонь с ручника и, крепко выругавшись, выключаю воду и выхожу. Мне б**ь что, пятнадцать, чтоб херней страдать? Мне почти пятьдесят и я слишком стар для этого дерьма.
Несмотря на наступившее физическое облегчение, внутри меня не отпускает. Настроение по-прежнему отвратительное, меня все еще бесит собственная неадекватная реакция на девчонку.