Но я же ее отпустил.

Я — скала.

Кремень ебучий!

Часы тянутся так медленно, что я готов прямо сейчас садиться за разработку машины времени или телепортера, как из старых фантастических фильмов, лишь бы больше никогда в жизни не чувствовать себя настолько беспомощным и зависящим от чьих-то болячек, техосмотров и пяток обстоятельств.

Я знаю, что Авдеев, красивый как новогодняя елка, заехал за Лори и что они отправились на какой-то благотворительный вечер. Воображаю эту картинку в голове и держусь, вероятно, только на том, что в моем воображении Лори одета в монашеский прикид и мешок с прорезями для глаз. Хрен его знает, что за безумие заставило бы ее так вырядиться, но я надеюсь. Полностью отдавая себе отчет, что более тупых фантазий у меня уже очень давно не было. Точнее, никогда.

Проходит еще час.

Тусовка у дома Лори какая-то вялая, как будто старый боров по какой-то причине решился спустить дело на тормозах. Вероятно, его насторожила пропажа подрывателя-недоучки.

А еще снова пишет сопля из ветеринарной клиники. Присылает огромную «портянку» с перечнем всех лекарств и процедур, которые сделали котам, с припиской: «Чтобы ты не думал, что я плохо забочусь о твоих девочках!» И еще одно через полчаса: «Почему ты читаешь, но не отвечаешь?»

«Потому что у меня работа», — я не хочу грубить незнакомому вчерашнему ребенку, потому что она все-таки открыла мне клинику, осмотрела моих мини-лори-близняшек и присматривает за ними явно с большим рвением, чем за другими пациентами ветклиники.

Абонент: *****3546: В Токио сейчас примерно три часа ночи, ты работаешь ночным сторожем?

Я: Ночным кошмаром, который наказывает детей за то, что они без разрешения «тыкают» взрослым.

Абонент: *****3546: А как ты их наказываешь?

Абонент: *****3546: А что такое данте?

Я: Тяжелое неизлечимое венерическое заболевание.

Я: Спасибо, что присматриваешь за кошками. Я заберу их через несколько дней. Не беспокой меня больше.

Абонент: *****3546: А если ты мне понравился?

Давно меня так не заёбывали девочки с бешенством матки.

Я оставляю ее сообщение без ответа, переводя чат в тихий режим.

Уже под утро, когда мне удается кое-как задремать, снова звонит телефон.

На этот раз на экране незнакомый номер. Уверенный, что это снова малолетняя жвачка, прикладываю его к уху и даже успеваю придумать длинную витиеватую матерную конструкцию, но моментально переключаюсь, потому что слышу на том конце связи не очень молодой мужской голос.

— Дмитрий Викторович? Вы уж простите, что я вот так, по-простому, сразу к вам на порог.

Ах ты сука старый гандон.

Сажусь на кровати, ерошу волосы.

В принципе, ничего удивительного в том, что он разузнал, откуда ветер дует — совсем невидимками в таких вещах работать могут только одиночки типа Валентина. А мы с Авдеевым на пару все-таки заметно наследили, даже если на нас работают профи. До дупля старый хрен отбил тоже не скоро.

— Слушаю, Юрий Степанович.

— Как хорошо, а то я уже и не знал как отрекомендоваться.

Есть такой старый мультфильм — «Тайна третьей планеты», называется. У меня четкое дежавю, что сейчас со мной на том конце связи жирный инопланетянин с мордой свиньи, кажется, Весельчак У. Для полного соответствия не хватает только коленопреклоненного раскаяния с пистолетом за спиной.

— Я знаю, что вы очень занятой человек и мне…

— Есть хоть какой-то шанс, что я услышу причину этого звонка? — пропускаю мимо ушей его идиотские попытки прикинуться добродушным старичком. У акулы больше шансов притвориться килькой, чем у этого гнойного пидара развести меня на такой дешевый спектакль.

— Ох уж эти молодые волки, — он шамкает губами, изображая великодушное понимание, — вечно норовят обойти старых, спешат все куда-то. Но, впрочем, вы правы. Я полагаю, вы и так знаете, что речь пойдет об одной молодой особе.

— Слушаю. — Пока я не до конца выяснил, что именно он знает о Валерии, что успел разнюхать, а о чем даже не догадывается, лучше е обозначать свои позиции. Пусть подергается, подумает, еще раз потратит ресурсы на добычу информации. Я выиграю время.

— Я так понимаю, что моя невестка каким-то образом добилась вашей личной протекции…

— Юрий Степанович, я конкретный человек и привык говорить предметно. У вас есть какое-то предложение?

— Безусловно, у меня предложение. Должен заметить — очень щедрое, если вспомнить, что Валерия Дмитриевна виновата в смерти моего сына.