Прошлое, настоящее и будущее.

Сначала он начал заглушать боль выпивкой, но это только раззадорило его. Трент принимал на себя всю тяжесть его издевательств, но мне всегда доставалось более чем достаточно. Когда алкоголь уже не помогал, он перешел на таблетки. Никогда не забуду, как маму рвало в ванной, потому что ей было очень больно. А отец тем временем отрубался на диване под кайфом после того, как разграбил ее тайник с лекарствами.

После этого она стала их прятать. Это разозлило его больше.

Женщина была настолько слаба, что едва могла ходить, но мой отец без проблем душил ее до потери сознания, пока она не говорила ему, где спрятала его очередную порцию.

Честно говоря, я испытал облегчение, когда он начал исчезать на несколько дней подряд. Это были одни из моих любимых воспоминаний: сидеть у постели матери и говорить обо всем на свете.

Но издевательства не прекратились даже после ее смерти. Более того, он стал еще хуже. И издевательства не прекращались до тех пор, пока однажды, семь лет спустя, он не умер.

Но перед своей смертью он позаботился о том, чтобы оставить нас с братом в Аду.

Я поклялся себе, что у меня никогда не будет ребенка. Ни одна частица этого человека не должна передаваться будущим поколениям. Достаточно того, что мне приходилось носить его частичку, как кирпич на шее. Если я думал об этом, то чувствовал, как внутри меня сгорает его ДНК. По крайней мере, я на него не похож. Тренту не так повезло. Но, к счастью для нас обоих, яблоко упало далеко от яблони.

Если этот ребенок окажется моим, то не пройдет и дня, чтобы я не беспокоился о том, что подвергаю ее риску стать частью этого гнилого и трухлявого дерева.

Я сцепил пальцы, чтобы скрыть дрожание рук, и положил их на макушку головы.

— Я не могу этого сделать.

— Может, тебе и не придется, — сказал Йен, выщипывая невидимые ворсинки на своих брюках.

Боже, почему это не случилось с ним? Он был ответственным. Черт, зная его, он бы устроил детскую в своей запасной спальне сразу же, как только проснулся и понял, что не надел презерватив. Просто на всякий случай.

Но не я. Моей реакцией был бы поход к врачу, чтобы сдать анализы на ЗППП. О ребенке я даже не задумывался.

Я бросил на него взгляд.

— Мы сейчас паникуем по поводу того, что будет, если это мой ребенок. Не мог бы ты не отставать?

Он вздохнул.

— Расслабься и давай хоть на секунду будем рациональными.

— В этой ситуации нет ничего рационального! — крикнул я, и мой голос эхом отразился от обшитых панелями стен. — Если ребенок мой, почему она ничего не сказала за последние девять месяцев? Она знала, где я живу. Моя квартира выглядит не очень, но она знала о «Калейдоскопе». Она знала, что у меня есть деньги.

— В последний раз, когда вы виделись, она ограбила тебя. Думаю, она понимала, что ты вызовешь полицию, как только встретишь её.

— О, я бы точно вызвал копов. Но простое «Я беременна, и ребенок твой», пока ее увозили в наручниках, проделало бы долгий долбаный путь к тому, чтобы у меня сейчас не было нервного срыва.

Он рассмеялся, но я не нашел в этом ничего смешного.

— Ты, блядь, в этом полный отстой.

— Мы оба можем быть в полном дерьме из-за возможности того, что ты станешь папой, — мой желудок скрутило при слове на букву «П».

— Расслабься, Кейвен. Сделай глубокий вдох. Никто не умер и не умирает. Это ребенок, а не повод доводить себя до сердечного приступа.

Я глубоко вдохнул и заставил свое сердце замедлиться.

— Ты прав. Мы даже не знаем, мой ли он.

— Верно. Что тебе подсказывает твоя интуиция?

— Она подсказывает мне отправиться в Мексику. Начать новую жизнь, купить завод по производству текилы и никогда не оглядываться назад.

Он усмехнулся.

Если бы он только знал, насколько я серьезен.

В дверь постучали, затем вошел офицер в штатском форме с круглым лицом и седой бородой, со значком на бедре, а за ним — мой адвокат Даг Снелл.

Я бросился к ним.

— Что происходит? Они нашли Хэдли?

Даг покачал головой. Я повернулся к полицейскому.

— Но вы же ищете, верно? — рука Йена опустилась мне на плечо.

— Кэв, остановись. Дай человеку выговориться.

Но я не мог остановиться. Мне нужно было, чтобы они нашли Хэдли. Мне нужно было, чтобы она вернулась и сказала всем, что это была какая-то шутка и ребенок не мой.