Женщина перед ним была красивой, стройной, но далеко не такой ослепительной, как та, кого он мельком увидел в день весенней охоты. Лицо и фигура не совсем совпадали с тем образом, который он себе рисовал.

«Неужели даже я ошибся в оценке?

Но раз уж она оказалась в его руках, то зачем отказываться?

Юй Юань упрям, до сих пор не желает присягнуть мне и даже водит дружбу с другими принцами. Я давно недоволен этим старым упрямцем.

Сегодня я получу удовольствие с младшей, а когда придёт время — заберу в жёны старшую».

На губах Нин Тана заиграла развязная улыбка, он нетерпеливо потянулся к поясу, чтобы развязать его.

* * *

Обитель Фуюнь

Фуюнь-гуань — место тайных утех, где женщины-даоски на самом деле были наложницами и куртизанками.

Во дворе, возле заднего входа, лениво переговаривались две женщины в тонких, почти прозрачных даосских одеждах.

— Мяочжэнь, как думаешь, что за история у той пары в складе? — спросила одна из них.

Мяочжэнь, грызя семечки, презрительно сплюнула и ответила:

— Мужик бесится от безответной любви. Раз не может получить, решил сломать. Иначе зачем использовать «Аромат Великого Блаженства» на порядочной девушке?

Этот афродизиак они ещё в Бессмертной Столице Царства Желаний применяли, чтобы привязать к себе клиентов.

Главное коварство в том, что после первого вдыхания каждый месяц происходит новый приступ, и так трижды. Причём каждый раз сильнее.

Лишь через месяц действие прекращается. За это время клиент становится зависимым, и так из случайных гостей получаются постоянные покровители.

Мяочжэнь усмехнулась с едва заметной насмешкой.

— Все мужчины — животные. Бедная девушка, жизнь у неё теперь сломана.

Но что тут поделаешь?

Они и сами были пленницами этой клетки, у них не было выбора.

* * *

Задний двор

Складская комната была тесной, без окон.

Лишь высоко под потолком, примерно в десяти футах от земли, было маленькое решётчатое окошко, пропускавшее немного свежего воздуха.

Всё равно было душно.

Не просто жарко, а нестерпимо жарко.

Этот странный жар отличался от головокружения после банкета. Юй Линси казалось, что внутри неё вспыхнул огонь, обжигающий изнутри. Перед глазами двоилось, силуэт Нин Иня расплывался. Тело становилось мягким, как лишённая опоры виноградная лоза, и она не могла сдержаться — её неодолимо тянуло к нему.

— Вэй Ци… — Голос её дрожал, взгляд затуманился, а на уголках глаз алел болезненный румянец. — Я… что-то со мной не так…

Крепкая рука поддержала её, не давая рухнуть.

Нин Инь отмахнул рукой оставшиеся клубы благовоний, его глаза в полутьме мерцали холодным светом.

— Потому что госпожа отравлена.

Он сидел неподвижно, наблюдая за беспомощной девушкой, разгорячённой и слабой, с лёгкой усмешкой на губах.

— Афродизиак.

Юй Линси прикусила губу.

В этот миг желание убить Чжао Сюя стало для неё почти реальным.

Однако злость только усилила жар, заставляя горячие волны вновь и вновь накатывать, ослабляя последние остатки разума.

И почему именно в этот момент рядом с ней оказался этот чертов юнец в расцвете сил?

Она прекрасно знала, на что он способен. Её воля против него была, как бумага перед ножом.

Стиснув зубы, она с трудом пересилила себя и отодвинулась на край кровати, стремясь хоть немного увеличить расстояние между ними.

Тело, что только что уютно устроилось у него в объятиях, теперь холодно отвернулось.

Улыбка на губах Нин Иня исчезла.

Едва она расслабилась, как тут же снова напряглась.

Нин Инь, сидя на краю ложа в тонком белом белье, молчал какое-то время, затем равнодушно бросил:

— Раз госпожа не хочет лёгких путей, тогда просто потерпи.

Юй Линси едва слышно хмыкнула в ответ и ещё крепче обняла себя.

Нин Инь слегка приподнял бровь.

Он не ожидал, что у неё окажется настолько крепкий характер.

Готова терпеть это, но ни за что не прикоснётся к нему?

В комнате долго царила тишина, нарушаемая лишь их сбивчивым дыханием.

Изначально он хотел посмотреть, сколько она продержится.