— Леш, ты как сегодня?

— Все супер, дядь Максим, — по-свойски выдает сын, а у Макса дергается кадык от его фразы. Лешка не замечает этого и продолжает: — Мама обещала завтра привезти булочки с корицей, я в предвкушении.

— Привезем, — кивает Макс, а я открываю рот от изумления.

Прощаемся с Лешей и выходим в коридор.

— Что значит «привезем»? — шиплю на Никонова.

— Это значит, что ты и я поедем в кондитерскую, я куплю все, что нужно, и мы привезем это… твоему сыну, — буквально выдавливает из себя последние два слова.

Когда мы выходим из стен больницы, я говорю:

— Максим, не нужно всего этого. Мы никто друг другу, просто люди, оказавшиеся в одном месте в неподходящее время. Ни к чему все эти обещания и помощь. Я справлюсь сама, правда.

Никонов медленно оборачивается и вперивается в меня взглядом.

Я подмечаю изменения во внешности мужчины, которые произошли за последние пару дней. Стало больше седых волос, он как-то посерел, будто не спал все это время. Под глазами мешки, а в самих глазах… тоска смертная.

— Уверена, что мы никто друг другу? — спрашивает холодно.

— Ну… да, — даже теряюсь. — А кто мы, Макс? Наше общее прошлое так далеко, что смахивает на легенду.

— Мы поговорим об этом, Ульяна. Обязательно поговорим, — произносит холодно. — А теперь садись в машину.

Мне не нравится, как он разговаривает со мной. Грубо, зло. Но кажется, если я сейчас вступлю в конфронтацию, меня просто размажут по асфальту. Именно поэтому я молча отдаю Максиму свою сумку, которую он тут же уносит в багажник, а сама сажусь вперед, на пассажирское сидение.

Спешу пристегнутся. Руки ледяные и мокрые, подкатывает тошнота.

Никонов трогается излишне резко, я вскрикиваю. Страх застилает глаза. Это первая поездка после аварии, и мне ужасно не по себе.

— Прости, я буду ехать медленно, — говорит Макс и реально выезжает очень спокойно и неспешно.

— Спасибо.

В дороге я более-менее успокаиваюсь. Возле моего дома благодарю Максима, быстро выхожу. Никонов достает сумку и ждет, что я открою дверь в подъезд.

— Дальше я сама.

— Открывай.

— Максим…

— Ульяна, я еле держусь. Пожалуйста, не провоцируй меня, — а у самого глаза красные, будто реально вот-вот набросится на меня.

— Хорошо.

Заходим внутрь, поднимаемся ко мне.

Максим без спроса входит в квартиру, хмурится.

— Почему у тебя так холодно? — спрашивает в шоке.

— Отопление еще не дали, — пожимаю плечами.

В квартире страшно неуютно. Все поверхности ледяные. С тоской осознаю, что в таких условиях придется пожить какое-то время.

— Ноябрь на дворе! — чуть ли не выкрикивает Никонов. — Что значит — не дали?

— Там с котельной неполадки, управляющая мутит что-то. Мы ничего не можем сделать, — развожу руками и устало вздыхаю.

— Как ты собиралась тут жить? — спрашивает шокированно.

— Купила бы обогреватель, — поджимаю губы.

Отчего-то мне становится неловко за свою жизнь. Неидеальную, суровую. У Максима наверняка все иначе. Прислуга, помощники, которые решают любые проблемы.

— Ты не будешь тут жить. Тем более не привезешь сюда Лешку, — выдает решительно.

— Прости? — нет, наверное, мне послышалось.

Максим стоит напротив и буравит меня взглядом.

— Собери вещи. Ты переезжаешь ко мне.

Глава 35

Максим

Я с трудом держусь. Если честно, сейчас у меня одно желание — разнести к херам квартиру.

Эти дни я честно пытался собраться. Выдохнуть и прийти в себя. Отыскать где-то здравый смысл и постараться посмотреть на ситуацию глазами той двадцатилетней брошенной беременной Ульяны.

Молодая, совсем зеленая. Идеалистка, смотрящая на мир в розовых очках и видящая в людях лишь хорошее.

Дал ли я ей что-то хорошее? Вряд ли… если только сына.

Я часто приезжал к Леше, по несколько раз в день. С каждым визитом я все больше и больше находил своего в его чертах. Тот же разрез глаз, губы, волосы. Схожесть с Глебом тоже есть, и она немалая.

А ведь я и раньше ловил себя на мысли, что Леша похож на Глеба, но совершенно не придавал этому значение. Мало ли сколько похожих людей бродит по свету?

Я знал, когда Леше кололи лекарство, от которого он засыпал, и приезжал в это время. Смотрел на него спящего и думал об одном.