Жаль, что мне тогда не хватило мозгов и мужества распознать любовь, просто принять ее как данность.

Ульяна больше не та легкая и веселая девчонка, нет. Но и я после всего, что было, отчетливо понимаю, чего хочу.

Незакрытый вопрос лишь один: как сделать так, чтобы желаемое осуществилось. Как устроить все безболезненно, так чтобы не пострадал ни один из моих сыновей. Как вернуть женщину, которая дорога мне?

Ульяна упорно бегает от меня. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что ей некомфортно у нас с Глебом и она чувствует себя не в своей тарелке.

А я каждый раз, когда Уля сбегает, срываюсь за ней. Отпустить не могу.

Я знаю, что всю эту неделю она торчит в школе. Просто чтобы не идти домой, ко мне. Поначалу я решил дать ей пространство для маневра, но, кажется, если оставить все как есть, она станет ночевать в школе.

Когда я подъезжаю к школе, вижу, что на парковке остались лишь пара машин. Минуя охранника, поднимаюсь на второй этаж. Коридор пуст, как и школа в целом.

Прямиком направляюсь в учительскую, где и нахожу Ульяну. Она растеряна и шокирована мои приездом без предупреждения, а у меня возникает желание изучить ее ежедневное расписание и приезжать за ней к последнему уроку, иначе она однажды попросту не вернется домой.

— Поехали домой, Уль, — зову ее.

Конечно, она сопротивляется. Чтобы Уля и согласилась без пререкательств — это что-то новенькое.

Надеваю на нее пальто и выдыхаю, без остатка отдаюсь порыву.

Утыкаюсь носом ей в волосы, вдыхаю их запах. Внутри все сжимается от него и ощущения тепла ее тела.

Разворачиваю ее в своих руках и, не дав опомниться, хватаю за лацканы пальто, дергаю на себя, впечатываясь своими губами в ее.

Перевожу руку ей за спину и прижимаю к себе за талию. Вторую руку кладу ей на лицо, фиксирую голову и прикусываю нижнюю губу.

От этого поцелуя, от ощущения близости Ульяны теряю почву под ногами. Меня начинает вести, голова идет кругом.

На несколько секунд Уля замирает, не отвечает на поцелуй, но и не сопротивляется, но потом упирает руки мне в грудь, пытается оттолкнуться.

Перехватываю ее руки и завожу за спину, делаю несколько шагов и зажимаю Ульяну между стеной и своим телом, не давая возможности двигаться. Снова целую, схожу с ума.

Уля шумно выдыхает, будто сдаваясь, расслабляется в моих руках, и я замираю. Медленно опускаюсь губами к ее шее, а потом заглядываю в глаза.

В ее зеленых глазах плещется огонь, Ульяна дышит тяжело, грудь вздымается и опускается на каждом вдохе. Верхние пуговицы блузки расстегнулись, и виднеется атласная кромка нижнего белья. Я глажу нетронутые помадой губы, очерчиваю скулу, веду пальцем ниже, по шее, туда, где только что были мои губы. Пальцы стекают ниже, к груди.

Едва касаясь ее кожи, провожу пальцами по зоне декольте.

Это какое-то сумасшествие.

Я не мог устоять перед Ульяной тринадцать лет назад, а сейчас и подавно не в состоянии.

У нее в глазах плещутся невыплаканные слезы. Уля закрывает глаза и закусывает губу. Она вся дрожит, едва стоит на ногах. Без сил роняю голову ей на плечо.

Надо что-то сказать. Попросить прощения или признаться в любви.

Но все слова представляются сейчас такими неважными, мне кажется, тело говорит гораздо больше. Мы оба напряжены, да. Между нами океан неразрешимых вопросов, но ответ на один из них я только что получил: как бы ни отстранялась Ульяна, я ей небезразличен.

— Кто-то идет, — Уля вырывается, и я отступаю.

Она поворачивается спиной ко мне и застегивает пуговицы. Я тоже слышу шаги и одергиваю пиджак.

— Ой, а я думала, что все разошлись.

На пороге стоит женщина с ведром, вероятно уборщица.

— Мы уходим, теть Люд, — сдавленно произносит Уля и только сейчас поворачивается к ней лицом.

Женщина наблюдает за нами с интересом, а Уля решительно проходит мимо нее, прощается на ходу. По коридору шагаем быстро, нервно. Я догоняю Улю и беру ее за руку, но она тут же выдергивает пальцы.

Ладно, не сейчас.

На парковке открываю ей дверь, сажусь за руль, завожу тачку. Уля кутается в пальто, дрожит.

— Это ничего не значит, — выдает хрипло.

До боли сжимаю зубы.

— Черта с два, Ульяна.

Глава 39

Ульяна

Если в будний день мне есть куда сбежать, то в выходные поводов гораздо меньше.

В субботу утром распахиваю глаза и первым делом проверяю чат дома в ожидании чуда. Очень хочется увидеть обнадеживающее сообщение о том, что отопление дали и можно вернуться домой. Скорее бы вернуться с Лешкой домой.