На сторону младшего сына, помимо его матери, встали практически все гвардейцы баронского Рода. И это неудивительно, ведь сам парень был главой гвардии. И тут возникает вопрос, почему его отец отправился к моему дому без него самого? По словам хвостатой, парень довольно-таки силен несмотря на то, что являлся самым младшим из детей умершего барона, и мог помочь своему отцу и его людям продержаться немного дольше…

Старшего сына поддерживали Слуги Рода, а также обычные крестьяне из принадлежащей его семье деревни. Пусть прошлый глава Рода и не определился с наследником, но его самый взрослый отпрыск искренне считал, что это его место по праву, поэтому вникал во все внутренние дрязги и приучался к управлению Родом. Отсюда и поддержка как обычных людей и Слуг, так и некоторых других членов Рода, которые смогли отметить его положительные качества на разнообразных совещаниях.

И напоследок средний сын барона Потапова. Парень всегда был отстранённым от своих братьев и отца. Он предпочел отправиться на учебу в столицу вместо того, чтобы ждать решения своего отца. Парень ни на что особо-то и не рассчитывал, так как поддержки у него не было от слова «совсем». Мать скончалась во время родов, а отец его вовсе не замечал, старательно делая вид, что того не существует.

Узнав, что его отец умер, средний сын барона Потапова вернулся из Москвы в глубинку и шокированным взглядом наблюдал за тем, как двое его братьев закапывают наследие своего отца в землю. Он был единственным, кто предлагал изначально решить вопрос с враждебно настроенным западным соседом, а потом уже решать, кто займет место главы Рода Потаповых. Разумеется, ввиду отсутствия какой-либо поддержки, все его замечания и предложения были пропущены мимо ушей, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как глушить боль утрать пусть и нелюбимого, но все же отца, в алкоголе.

— Наташа, что думаешь? — спросил я у сестренки в пути к поместью Рода Потаповых после того, как Кей закончила с введением во внутренние дрязги восточного соседа.

— Стоит присмотреться к среднему сыну. Как там его… Точно! Алексей, — вспомнила имя сестренка. — У него есть голова на плечах, а значит, что он не станет идти на дальнейшую эскалацию конфликта, — поясняла ход своих мыслей девушка. — И в том случае, если ситуация обернется так, что нам придется устранить его братьев, то ему предстоит занять место своего отца. И, исходя из рассказов многоуважаемой Кей, можно сделать вывод, что горевать по своим дражайшим родственникам он не будет. Следовательно…

— На этой войне мы можем найти себе союзника, — с улыбкой закончил я за Наташу. — И с огромной долей вероятности братья Алексея убьют друг друга еще до нашего приезда, — хмыкнул я, обращаясь к своим чувствам.

Да даже невооруженным взглядом было видно, что деревня, стоящая неподалеку от поместья Потаповых, была слишком тихой. Ни вскриков мужиков, ни смеха ребятни. Первые ушли, оставив вторых с их матерями, запертыми в подвалах домов. Гадалкой быть не приходится, чтобы понять, что главы деревенских семей отправились на смертный бой.

Так оно и оказалось. Стоило нам подъехать ближе к поместью, как радиус моего Дара достиг двух столпотворений. Одно было поменьше, но с большим процентом Одаренных. Судя по всему, это младший сын вместе с гвардейцами. С другой же стороны, толпа была больше раза в два с половиной. Вот только владельцев Дара среди них можно было по пальцам пересчитать. Обычный люд, да и только.

— Ваня, двигаем сразу к поместью, — скомандовал я, на что Наташа взглянула на меня странным взглядом. — Что? — вопросительно глянул я на сестренку и, не дожидаясь ответа, добавил: — Не стоит двум разъяренным толпам давать одного общего врага. Пусть перебьют друг друга самостоятельно.

— Жестоко, — констатировала девушка.

— Эти люди сами сделали свой выбор, — пожав плечами, ответил я. — Никто не заставлял идти брат на брата, когда враг у порога их собственного дома. И я не стану вмешиваться, останавливая кровопролитие совершенно чужих для меня людей. Хватит с меня подобного…

— Но при этом готов взять Алексея, если он стане главой Рода Потаповых, в союзники, — прищурился Наташа.

— Выгоднее получить вассала, чем просто его земли, — пояснял я девушке. — К тому же я сомневаюсь, что мое предложение будет претить самому Алексею в связи с тем, что он единственный, кто остался в поместье в то время, как все люди, принадлежащие его Роду, отправились резать друг друга, — закончил я и, открывая дверь наружу, бросил: — Пойдем.

— Ты не будешь скрываться? — уже снаружи поинтересовалась сестренка.

— Зачем? — удивился я. — Алексею Потапову предстоит сделать выбор из двух вариантов: либо он соглашается стать вассалом нашего Рода, вследствие чего получает на свою душу Печать Молчания; либо отказывается от нашего предложения и умирает. Третьего не дано. Никаких рисков.

— Ты изменился, Саша, — проговорила мне в спину Наташа, на что я, не оборачиваясь, ответил:

— Нет, сестренка. Я всегда таким был. Ты одна должна понять, о чем я говорю, — судя по тому, как вздрогнула душа моей сестры, я оказался прав. — Просто теперь мне нет нужды в том, чтобы подстраиваться под остальных.

Наташа ничего отвечать не стала. Она старалась не отставать от меня, притворившись серой мышью.

В поместье мы вдвоем зашли самостоятельно. Во-первых, я сомневаюсь, что нам кто-нибудь бы открыл, постучи мы во входные двери. А во-вторых, Алексей Потапов, стоя на балконе, отсалютовал нам бокалом с янтарной жидкостью и жестом пригласил нас войти. То, что это был именно он, я не сомневался, так как его внешность совпала с той, что описывала моя девятихвостая помощница.

Низкий коренастый парень взирал на нас замыленным от алкоголя взглядом карих глаз, которые достались ему от матери, ведь у отца были серые, невыразительные. Его русые волосы были собраны в пучок на затылке, отчего я невольно вспомнил о своей шевелюре, которую стоило бы привести в порядок. Одет Алексей оказался в костюм, однако в целом он выглядел неряшливо: рубашка, выбивающаяся из брюк черного цвета, а один закатанный до локтя рукав пиджака, что был под стать цвету брюк, заставлял выглядеть парня довольно комично.