Руссо: ...повлиять, чтобы ваши люди при возможности избегали встречи с землянами какое-то время, особенно в безлюдных местах станции. Ради их же безопасности.

Мун: Я надеюсь, земляне будут придерживаться аналогичных мер безопасности?

Руссо: Я уже разговаривал с сенатором Бенсоном, но без особого успеха. Вам ли мне рассказывать.

Мун: Только потому, что Вы меня об этом просите, я приму меры. Но хочу ещё раз отметить, что в данной ситуации марсиане жертвы, и кое-где нуждаются в большей защите.

В этот момент Руссо, подошедший вплотную к своей цели, откидывает пиджак и обнаруживает под ним PPG. Мун тут же замолкает и настораживается.

Руссо: В большей защите, говорите?

Мун теряется и не знает, что сказать.

Руссо: Если я изыму данный предмет на анализ, что я узнаю?

Мун: Знаете, господин Руссо, я считаю, что каждый человек имеет право на оружие, тем более, если это касается выполнения им функций по защите сограждан.

Руссо: Да, Вы правы, человек с оружием - это ещё ничего. Но вот только как узнать, человек это или дурак с пушкой?

Мун: Я был обязан вмешаться, так как это входит в мои прямые обязанности. Я представитель и защитник интересов граждан Марса.

Руссо: Но не таким же путём.

Мун: А каким? Мне стоило подождать, пока женщину изнасилуют и, возможно, убьют, а потом, тряся кулаками, требовать от вас расследования и наказания виновных?! Это не мой стиль. А карательные меры закона для меня не так страшны, как угрызения совести.

Руссо: Конечно, Вам легко говорить при дипломатическом иммунитете.

Мун: У меня нет иммунитета. Как и у всех дипломатов Марса.

Руссо: Правда что ли?

Мун: Закон об иммунитете государственных деятелей был отменён вскоре, после завоевания независимости Марса от Земли. Новое правительство придерживалось принципов чести и открытости, а всех коррумпированных чиновников тут же отправляло под суд. Позже, когда честные, идейные руководители ушли, и на их место стали просачиваться карьеристы и приспособленцы, были предприняты попытки принять закон об иммунитете для чиновников и дипломатов, но до сих пор нам удавалось торпедировать попытки легализации безнаказанности.

Руссо: Вам?

Мун: Я отношусь к противникам закона об иммунитете. За что, кстати, и был сослан на «Вавилон-6». Чтобы не сильно мешал.

Руссо: То есть, если капитан узнает о Вашем участии в расстреле землян и доложит об этом правительству Марса...

Мун: Для меня это может иметь вполне серьёзные последствия.

Руссо (рассматривая пистолет): Господин Мун, как у Вас мог оказаться наш служебный PPG? Спасибо, что возвращаете его нам (засовывает пистолет в карман). Надеюсь, Вы больше не будете находить оружие на станции, и мне не придётся возвращаться к этой теме.

Мун (понимая намёк): Будьте уверены, майор. Обещаю.

Коричневый сектор. Коридор:

Жано медленно идёт по коридору, внимательно наблюдая за всем, происходящим вокруг. Он замечает подозрительного типа, который в свою очередь косится взглядом ещё на одного, похожего.

Центаврианин проходит мимо и, словно невзначай, задевает его плечом. Подозрительный тип чуть не встаёт в боевую стойку, но Жано поднимает руки и извинятся, одновременно замечая оружие за поясом мужчины.

Жано идёт дальше.

Жано (сам себе): Что-то тут неладно.

Синий сектор. Малый конференц-зал:

В помещении Келл и Холдер. Они ждут. Келл несколько недовольно смотрит на командора, но тот невозмутим. Капитан встаёт и делает несколько шагов по залу, затем останавливается и открывает, было, рот, чтобы что-то сказать, но Холдер опережает его.

Холдер: Я не ошибся. Он обещал быть.

Наконец, дверь открывается и появляется рослый мужчина средних лет.

Мужчина: Прошу простить моё опоздание. С трудом нахожу путь в официальные места в столь позднее время. Я привык встречаться вечерами лишь в публичных местах: ресторанах, барах, клубах. Жаль, что вы не разделяете эту мою слабость. А то могли бы пропустить стаканчик, другой. Глядишь, и о делах веселее говорилось бы.

Келл: Господин Бернар, я не из тех, кто любит портить другим вечер, но хотелось поговорить с Вами в спокойной обстановке.

Бернар: Ну, что ж, слушаю внимательно.