— Мне бы очень хотелось посмотреть, как ты попытаешься выцарапать мне глаза, — усмехаюсь я, еще больше ее зля.

Ее дерзкая личность выплескивается в полную силу, когда я хватаю ее за руку, и она так сильно шлепает меня по щеке, что ее ногти впиваются в кожу. Я уже чувствую, что она меня поцарапала, но мне все равно. Все, что ей удалось сделать, это очаровать меня больше, чем я уже был.

Наверное, я чертов псих, такой же безумный, как и любой другой, кто наслаждается охотой. Я разжимаю ее руку, зная наперёд, что она сделает. И когда она бросается бежать, я позволяю этому случиться — просто ради того, чтобы погнаться за ней.

Она направляется к открытой двери, вероятно, думая, что ей удастся пробраться внутрь и сбежать от меня.

Она не сбежит.

Я просто дал ей фору.

Я улыбаюсь и преследую ее, когда она выбегает в дверь, и догоняю ее за считанные секунды.

Она кричит, когда я хватаю ее, а ее пинания и удары отправляют нас обратно на землю — точно так же, как мы встретились.

Я наклоняю ее на бок и сильно шлепаю по ее пышной заднице, заставляя ее вскрикивать. Мне хочется схватить горсть сочной плоти и шлепать ее снова, пока ее кожа не покраснеет, но я сдерживаюсь.

— Плохая девочка. Считай, это твой второй проступок. Первый — когда пыталась меня застрелить, — усмехаюсь я, вновь зажимая её руки над головой. Но в этот раз я не собираюсь её вырубать.

Когда мы вернулись домой, меня беспокоило, что ее крики и сопротивление могут привлечь лишнее внимание. Я не был уверен, кто мог услышать нас и насколько близко находились соседи.

Здесь же она может кричать сколько угодно — никто не вмешается. Моим охранникам платят не за любопытство.

— Отвали от меня, придурок! Какая часть моей угрозы тебе не понятна?

Я лишь усмехаюсь:

— Леди, единственное, чего ты добилась, — это того, что у меня встал. Если не хочешь, чтобы я тебя трахнул, я бы на твоем месте молчал.

Её лицо тут же меняется. Глаза расширяются в испуге, потому что она видит — я не шучу. Но лёгкий румянец на её щеках выдает другое — возможно, я привлекаю её так же, как и она меня.

Мой взгляд скользит вниз, к её груди, которая заметно вздымается от тяжёлого дыхания.

— Отпусти меня, ублюдок, — бормочет она, уже тише, но не менее ядовито.

— Нет. — Мне следовало бы воздержаться от допроса, но я, черт возьми, не могу отложить вопрос, который терзает меня больше, чем сейчас. — У тебя есть нужная мне информация о Роберте Карсоне. Где он?

Теперь ее глаза сужаются, а полные губы раздвигаются. — Я не знаю, кто это. Я не знаю никого с таким именем.

Игривость, которую я чувствовал ранее, уходит из меня, потому что я не знаю, лжет ли она. Если лжет, то это та часть, где я бы сделал что-то радикальное.

— Ты не знаешь Роберта Карсона?

— Я не знаю. Теперь отпусти меня. Очевидно, ты взял не того человека.

Эйден бы не ошибся в чем-то подобном, но, возможно, именно поэтому он сказал мне пока не допрашивать ее.

В заднем кармане у меня вибрирует телефон, и я знаю, что на нем сообщение от него.

Роберт использовал несколько псевдонимов, так что она могла знать его как любой из них. У меня есть несколько его фотографий, которые я мог бы показать ей, чтобы освежить ее память, но я собираюсь сначала узнать остальную часть истории, прежде чем что-то делать. Я пока не знаю, насколько это может быть отвратительно или кем она является для Роберта.

— Отпусти меня, — снова говорит она, прерывая мои мысли.

У меня есть идея для нее. Что-то, что удержит ее от того, чтобы доставлять больше хлопот, чем та горстка, которую уже доставила. К тому же, я не хочу, чтобы кто-то еще видел ее в нижнем белье, кроме меня.

Она задыхается, когда я подхватываю ее и перекидываю через плечо, как пещерный человек. Пока она дергается, называя меня ублюдком и всеми именами, которые только могут прийти ей в голову, все, что я осознаю, это ее чертовски идеальная задница, трясущаяся рядом с моим лицом.

Это и ее медовый запах сводят меня с ума.

Я веду ее обратно в комнату, но вместо того, чтобы положить ее на кровать, как я делал раньше, я подхожу к шкафу и достаю пару ремней безопасности, которыми я давно не пользовался.

Услышав звук, она пытается осмотреться.

— Какого черта ты творишь? — требует она, но я игнорирую ее.

Я иду с ней к стене, ставлю ее на землю и защелкиваю фиксатор на ее правом запястье, прежде чем она успеет вырваться. Чтобы она поняла, где мы находимся, и не стала бы со мной драться, я достаю свой пистолет и протягиваю его ей, чтобы она увидела.