— Да, я в порядке, — говорю я ему, хотя чувствую себя далеко не в порядке и уверена, что слышала какой-то шум. Я просто не знаю, откуда доносился звук — снаружи или изнутри дома.

А что, если Джейк найдет меня?

Откуда он знает, где меня найти?

Я живу в коттедже, расположенном в лесах Сан-Бернардино, примерно в часе езды от Лос-Анджелеса. Коттедж по-прежнему зарегистрирован на девичью фамилию моей бабушки, так что мое имя никак с ним не связано.

Я здесь в безопасности. Я должна быть здесь в безопасности. По крайней мере, так я говорила себе с тех пор, как села в самолет, который должен был отвезти меня обратно в Штаты. Он довез меня до Ниццы. А оттуда я была предоставлена сама себе.

Я смотрю в окно спальни и проверяю темный лес. Снаружи никого нет. Не должно быть. Мой ближайший сосед в миле отсюда, и для него коттедж и прилегающие земли — это запретная зона.

— Я просто боюсь, — хрипло говорю я и пытаюсь сдержать новый приступ слез.

— Я знаю, милая. Здесь все то же самое, так что постарайся оставаться сильной, чтобы уберечь себя.

— Я пытаюсь.

Я делаю все, что могу. Я здесь уже неделю и на грани, мягко говоря. Малейший звук заставляет меня нервничать. Я знаю, что не могу оставаться здесь вечно, но я собираюсь остаться так долго, как смогу. Скарлетт использовала коттедж как место для отдыха от города. Это одно из немногих активов, которые оставила нам бабушка, и которые не отобрали после смерти мамы.

Мне удалось купить старую машину у дилера в городе, поэтому я сходила в магазин, чтобы купить еду и другие вещи для дома. Больше я нигде не была. Поскольку в коттедже не так много места для хранения, мне пришлось ходить в магазин дважды. На следующий день после приезда и сегодня утром. Я купила тонну консервов и бутилированной воды, которых мне должно хватить надолго.

— Ладно, иди. На всякий случай, может быть, лучше, если я буду звонить только тогда, когда у меня будут новости.

— Я понимаю. — Было бы обидно зайти так далеко и все испортить из-за того, что мы не были осторожны по телефону. — Спасибо за все, что вы для меня сделал.

— Тебе не нужно меня благодарить. Ты сделала для меня очень много, когда никто другой не хотел помочь. Я никогда этого не забуду.

Я вздыхаю, потому что это не одно и то же. Знать самые темные тайны человека — это не то же самое, что помогать ему выживать. Определенно нет, когда он вытаскивал меня из дерьма больше раз, чем я могу сосчитать.

Он имеет в виду тот факт, что я единственный человек, который знает, что он убил Серхио Маркези, дона одной из самых влиятельных преступных семей Италии.

Серхио убил семью Маркиза, чтобы преподать ему урок после облавы на наркотики. Он вошел в их дом и казнил их во сне: жену Маркиза, его новорожденного сына и двух дочерей. Серхио убил их всех.

Из-за того, кем он был, никто не хотел ничего с этим делать.

Я помогла Маркизу отомстить Серхио. В то время я работала в грязном подпольном баре, предназначенном для чокнутых и опасных. Я едва была достаточно взрослой, чтобы там работать, но мне нужны были деньги, а им нужна была дешевая рабочая сила.

Когда Маркиз узнал, что Серхио ведет там бизнес, я помогла, сыграв роль приманки, которая заманила Серхио для финального убийства. У этого придурка был вкус к молодым девушкам. Это случилось шесть лет назад, и по сей день он числится пропавшим без вести, но это значит, что он мертв в нашем мире.

— Это другое, Маркиз.

— Это не так. То, что ты для меня сделала, было для меня важно. Это требовало смелости, и мы тогда едва знали друг друга.

На тот момент мы были знакомы всего лишь чуть меньше восьми месяцев.

Что-то щемит в моем сердце, когда я вспоминаю, как мы впервые встретились. Я была в Монако чуть меньше месяца, когда кто-то вломился в квартиру, которую мне удалось снять. Они украли все мои деньги. Все, что у меня осталось от продажи жемчуга, оставленного мне бабушкой.

Хозяйка выгнала меня, когда поняла, что я не смогу платить аренду. Неважно, что это была ее вина, что она не починила дверь, когда я пожаловалась. Сомневаюсь, что починка двери остановила бы кого-то от взлома. Место было грязным, и я выделялась, как больной палец.

Маркиз нашел меня на дороге в слезах, и на мне не было ничего, кроме одежды. Он и его жена забрали меня и нашли мне жилье через шесть месяцев.

— Ты помог мне больше, чем кто-либо другой. Ты и твоя семья. Я сбилась с пути в тот день, когда умерла бабушка. — Они были первыми людьми, которые проявили ко мне доброту за многие годы. Встреча с Маркизом и его женой помогла мне обрести равновесие. Они заставили меня снова почувствовать себя человеком. — Твоя жена была мне как мать, которую я хотела бы иметь. Конечно, я собиралась помочь тебе.