Две его сжатые в кулаки руки лежат без движения рядом с моими коленями. Я наблюдаю, как он разводит пальцы, затем снова сжимает их, прежде чем выдохнуть. Теплый воздух касается моих губ, и я осознаю, что мои бедра сжимают его ноги так сильно, что я дрожу. Я ослабляю хватку и приподнимаюсь, кончиками пальцев скользя по его рукам, пока мои ладони не оказываются на его плечах для поддержки.

Я хочу, чтобы он увидел боль в моих глазах и сбросил свою маску.

Я хочу, чтобы он что-то сказал.

Я хочу, чтобы он снова стал тем, кем он был в нашей тюрьме, единственным мужчиной рядом со мной.

Но он по-прежнему ничего не говорит.

Мои ногти впиваются в его плечи, и я снова начинаю злиться на его отстраненность.

– Ты ведь этого хотел, верно?
– Я опускаю лицо ниже, пока мы не оказываемся на волосок друг от друга.
– Поэтому ты смотрел, как я танцую? Ты фантазировал обо мне? Как ты будешь касаться меня руками… - Я провожу губами по его челюсти.
– Губами.

Мои собственные слова душат меня.

Мое нижнее белье становится мокрым.

И я ненавижу это.

Ненавижу, что после всего, что мы пережили, мы оказались здесь - второсортная фантазия в VIP-номере стриптиз-клуба.

Прижимаясь к его паху, я чувствую, как его твердость вдавливается во внутреннюю сторону моего бедра. Прерывистый вздох вырывается у меня из груди, когда я обхватываю руками его шею и раскачиваюсь, двигаюсь в этом причудливом танце, к которому он нас принудил.

Но тут его ладонь скользит вверх по моей спине.

Обхватывает мою шею сзади.

В мгновение ока он сбрасывает меня с его коленей, словно я ничего не вешу, и швыряет на диван, его тело накрывает мое, а глаза горят, как раскаленные угли.

Я не могу пошевелиться.

Я в ловушке под ним.

– Встань.
– Я пытаюсь освободиться, упираясь ему в грудь.

Его рука обвивается вокруг моей шеи, и он наклоняется, прикусывая зубами мою челюсть.

Я дрожу. Стону.

Ублюдок.

Взяв себя в руки, я снова толкаю его в грудь.

– Отвали от меня. Богом клянусь, я…

Он хватает меня за волосы и запрокидывает голову назад, его губы оказываются в сантиметре от моих. Затем он рычит, и кончики наших носов соприкасаются:

– В чем дело, Хлоя? Я думал, тебе нравится грубость.

Мои глаза расширяются.

Кровь застывает.

Губы приоткрываются с резким выдохом, и я смотрю на него, сжимая пальцами футболку. В его глазах светится подтверждение. Его слова.

Его голос.

А потом он, блядь, ухмыляется.

Ярость захлестывает меня обжигающими волнами, и я хватаю его за волосы, притягиваю к себе и крепко целую.

Мы оба стонем.

Его язык проникает в мой рот, уничтожая все, что я хочу сказать и прокричать. Я делаю это по-другому - обвиваю ногой его бедро, притягиваю ближе, наши губы соприкасаются, дыхание горячее и неистовое. Я царапаю ногтями его спину, а другой рукой все еще путаюсь в его волосах, его язык все глубже проникает в мой рот.

Зубы. Стоны. Царапины.

Он снова целует меня, раскаляя до бела.

Страсть. Магия. Боль.

Я чувствую себя потерянной.

Я чувствую себя целой.

Наши языки сплетаются, и я вскрикиваю ему в рот.

Затем я отстраняюсь.

Отдергиваю руку.

И сильно бью его по лицу.

– Ты мудак.

Айзек отшатывается, от полученного удара его голова отлетает в сторону. Его глаза ненадолго закрываются, прежде чем он медленно поворачивает ее обратно и смотрит на меня, его челюсть плотно сжата, на щеке остался розовый отпечаток ладони.

– Тебе же нравится грубость.
– Он проводит языком по верхней губе, оценивая меня с опасным одобрением.

– Слезь с меня.

– А как насчет того, чтобы я трахнул тебя?

Я толкаю его обеими руками.

– Я могу закричать.

– М-м-м… - Его взгляд опускается на мои припухшие губы.
– Но сделаешь ли ты это?

Моя грудь вздымается, сердце сжимается. Я не успеваю ответить, как он хватает меня за запястья и поднимает их над головой. Я выгибаю спину, глаза закрываются. Я чувствую, как его губы опускаются ниже, как горячие поцелуи танцуют вдоль моей шеи, мое тело обмякает, и все мои разумные мысли рассеиваются с каждым прикосновением его языка к месту, где бьется мой пульс.