Я переворачиваюсь на кровати, полностью готовый видеть сны о том, как я сношу эту стену и закачиваю то, что начал Ник.

Ее голос доносится до меня в последний раз:

– Скоро увидимся.

Я просыпаюсь от яркого света ламп дневного света. В голове туман, вызванный глубоким сном, которого у меня не было с тех пор, как я себя помню, и боль в яйцах, напоминающая мне о путешествии в страну эротических фантазий, в которое я отправился с Эверли прошлой ночью.

Должен сказать, это был последний разговор, который я ожидал вести, находясь в плену у извращенцев с черного рынка, но я не жалуюсь.

Я переворачиваюсь и кладу руку на стену.

– Ты не спишь, Пчелка?

– Уже поздно, - отвечает она.
– Завтрак уже прошел, и я была занята несколько часов.

– Занята, да?
– Я не могу удержаться от смешка, когда в моей грязной голове мелькают предположения.
– Тебе не стоит этого делать. Не тогда, когда за тобой постоянно наблюдают.
– Камера в углу нависает как угроза.

– Боже мой, ты серьезно?

– Не знаю, вчера вечером ты выглядела очень взволнованной. Я подумал, что, возможно, ты проснулась и решила выпустить пар.

– Кто в этом виноват?
– Сквозь притворное недовольство пробивается едва скрываемый смех.
– И, если бы я действительно хотела выпустить пар, как ты говоришь, я бы накинула одеяло, и никто бы не узнал. Не волнуйся, я не устраиваю здесь шоу для вуайеристов.

– Я сейчас завидую твоему одеялу. Здесь чертовски холодно.

– Да, но ты наверняка придумаешь, как убить кого-нибудь с помощью этого одеяла, и они это знают. Я получила свое только после того, как убедила их, что у меня слишком много воли к жизни, чтобы совершить самоубийство.

– Справедливо. Так чем же ты была занята несколько часов?

– Разрабатывала стратегию. Строила планы. Я не такая креативная, как ты, но я стараюсь. Я запомнила код от моей двери, на случай, если он когда-нибудь пригодится.

– Умная девочка.
– Я слишком долго обходился без надлежащей стратегии, и настало время проявить изобретательность.
– Думаю, самое время провести инвентаризацию всех наших возможностей.

– Я не стану душить Роджера одеялом.

– Нет, у него слишком толстая шея. Если только ты не подставишь ему подножку в надежде, что, падая, он расшибет себе голову, то в списке вариантов нет твоей попытки прикончить людоеда.

Но это не значит, что мы не можем использовать его…

– Сначала мне нужно знать, что мы сможем использовать, а потом мы решим, как.

– Есть заколка. Я подумывала использовать ее в качестве оружия, когда эта ужасная медсестра пришла делать мне укол. Подумала, не ткнуть ли ей в глаз.

– Это мысль.
– Образ того, как Эверли выкалывает глаз стервозной медсестре, немного забавляет.

– Я рада, что ты находишь это забавным. Мне неделю снились кошмары, когда я думала об этом. В конце концов, я решила, что скорее всего меня убьют.

Она не ошибается. И хотя я мог бы попытаться использовать что-то подобное, но ожидать, что Эверли превратится в смертоносную убийцу с помощью аксессуаров для волос, наверное, можно только в кино.

– Ладно, продолжим. Что еще? Что-нибудь металлическое? Острые предметы?

– Посмотрим.

Она начинает перебирать свою коллекцию, и мы надолго теряемся, обсуждая ее сокровищницу мертвецов.

Возможно, если нам повезет, кто-нибудь из них сможет нам помочь.

ГЛАВА 15

Держа пистолет наготове, я спускаюсь по лестнице в подвал старого дома, в котором раньше никогда не был. Тени взывают ко мне голосами из прошлого. Люди, которых я потерял, любил… с которыми потерпел неудачу. Лестница бесконечна, и с каждым шагом становится все темнее. И все же я спускаюсь все ниже и ниже к своей гибели.

Между ступенями появляется рука, которая цепляется за мою лодыжку, словно кандалы. Вслед за этим раздается голос из ниоткуда.

– Ты уже забыл обо мне, Таннер?

– Портер?
– Моя нога соскальзывает.

Я смотрю вниз, но там никого нет, и конца не видно. Мое зрение сужается, кружится. Я смутно осознаю, что сплю, но не могу открыть глаза. Не могу это остановить. И я просто… продолжаю… соскальзывать…

Тук, тук, тук.

– Таннер.