– Элвин! – мясистые ладони Брюера схватили меня за правую руку, а Тория вцепилась в левую. – У нас есть задание, помнишь? – прошипел Брюер мне на ухо. Меня передёрнуло от досады и закипающей ярости, и мне пришлось сделать несколько вдохов, прежде чем меня наконец оттащили.

Жилистый сержант зарычал, чтобы скрыть явное облегчение, ещё раз махнул алебардой и зашагал к своим. Я заставил себя отвернуться и отпустить клинки. Вид Лорайн, спокойно взирающей на резню, наверняка снова разжёг бы мою ярость, а я и без того действовал достаточно глупо. «Зря я позволил ей увидеть моё лицо», бранил я себя, пока мы вели пленника в сторону лагеря роты Ковенанта. «Теперь она знает, что ей придётся меня убить».

Уже возле лагеря Брюер начал спотыкаться, его кожа под грязью и засохшей кровью принимала всё более бледный оттенок серого. К тому времени, как Эйн выбежала встречать нас к линии пикетов, взгляд его расфокусировался, голова болталась, а вместо слов с губ слетала невнятная тарабарщина.

– Ещё не… время… – сказал он, махнув на что-то, видимое только ему одному. – Ещё не время…

– Брюер? – спросил я, но он лишь непонимающе уставился на меня.

– Ужин, – промямлил он. – Ещё не время для ужина… – его слова стали совсем невнятными, а потом взгляд утратил осмысленность, и он повалился вниз. Мы с Торией бросились его поддержать, но он был таким тяжёлым, что утащил нас обоих на колени.

– Он пьян? – спросила Эйн, наклонив голову, посмотрела на неподвижного Брюера и презрительно фыркнула. – Я думала, он не такой. А ты кто? – добавила она, подозрительно взглянув на сэра Уилхема.

– Не важно, кто он, – прохрипел я, пытаясь поднять Брюера. – Помоги нам доставить вот эту кучу просящему Делрику. И вы тоже, милорд. Если только не считаете, что помогать керлу ниже вашего достоинства.

– Я поклялся Истинному Королю делать именно это, – ответил сэр Уилхем и жестом показал Тории отойти, чтобы он мог положить руку Брюера себе на плечи.

Я сдержал желание указать на многочисленные трупы керлов, которых теперь кружило течение реки, в результате обещаний его лжекороля, и взял другую руку Брюера. Вчетвером мы дотащили совершенно вялое тело до палатки Делрика, где лекарь быстро определил источник недуга:

– Яд, – сказал он, и наморщил длинный нос, нюхая почерневшую дыру в руке Брюера. – Не только грязь. Слишком быстро подействовало.

– А есть у вас… – я запнулся, подбирая нужное слово, поскольку искусство врачевания не входило в круг обучения Сильды. – Лекарство, снадобье?

– Я не знаю, какой был яд, – ответил Делрик. Его халат и лицо были обильно заляпаны засохшей или свежей кровью, а в палатке находилось около дюжины солдат с ранениями различной тяжести. Этим ещё хватило сил доковылять сюда с поля, где, как я знал, намного больше людей валялось в грязи.

– Если нет названия яда, то нет и лекарства, – продолжал просящий и потянулся за миской с тёплой водой и маленьким ножом. – Это я очищу, – сказал он, кивая на рану Брюера. – Больше тут ничего не поделать. – Видя на наших с Торией лицах беспомощную тревогу, он добавил: – Он сильный. Если переживёт ночь, то шанс есть. А теперь уходите.

– Как там было? – лицо Эйн светилось от любопытства, и её не смутило даже рычание Тории в ответ:

– Охуенно страшно. А как ещё, по-твоему?

– Капитан убила Самозванца? – беспечно продолжала Эйн. – Я слышала, она с ним сражалась. Она его убила?

– Нет, – ответил я, искоса глянув на сэра Уилхема, угрюмо сидевшего в тишине возле костра. – Говорят, он сбежал, как последний трус.

Лицо аристократа напряглось от гнева, но он не стал подниматься в ответ на насмешку. С наступлением сумерек рота вернулась в лагерь, и вокруг находилось слишком много солдат и просящих. Сержант Суэйн сурово и неумолимо восстанавливал дисциплину, приказав вычистить и сложить всё оружие, а потом – разойтись по отрядам на пересчёт. Выяснилось, что мои оценки наших потерь оказались слегка пессимистичными. Не половина, а всего треть погибла, хотя многие из выживших были ранены. Некоторые получили лёгкие порезы, кто-то сломал кости – но это со временем заживёт. А другим, как Брюеру, повезёт, если доживут до утра.

– Они не только это говорят, – сказала мне Тория, понизив голос, оглянулась и подошла ближе. – Я тут пробежалась по лагерю, послушала, что болтают в других ротах – куча всяких диких слухов. Обычная чепуха от тех, кто увидел слишком много за слишком короткое время. Но по большей части всё про капитана, какая она помазанная и всё такое. Клинок Ковенанта, как её называют.

– Она удержала строй и победила, – сказал я, пожав плечами. – Свои герои есть в каждой битве.

– Героиня, – поправила Тория. – Она одна. Не король, не тот его чудовищный защитник. Помазанная Леди Эвадина, служитель Ковенанта, не Короны, и знати это не нравится. Я видела, как рыцарь из роты Короны приказал высечь человека за то, что тот слишком громко говорил о величии Святого Капитана.

– Как он выглядел? – заинтересовался я. – Тот рыцарь?

– Здоровенный, как и большинство аристократов, которые действительно сражаются, хотя и не такой здоровенный, как королевский чемпион. У него ещё медный орёл на кирасе.

«Алтус Левалль», понял я. Разумно было бы предположить, что он где-то здесь. Моя мстительность, разбуженная знанием, что и рыцарь-командующий и Лорайн сейчас в нескольких сотнях шагов от меня, принялась нашёптывать опасные идеи. «Можно покончить со всеми за одну ночь. Насколько это будет сложно?»