Шрифт:
– Я вчера подписала служебный контракт с вашим ведомством на пять лет. Мне ли торопиться на Аяш? – напомнила я с улыбкой.
Но Грисс не улыбался, а продолжал рисовать мрачные перспективы, наверное, чтобы не осталось ни одной иллюзии:
– Из-за моей непредсказуемой службы твоя карьера будет под вопросом. Ведь ты всегда будешь при мне, куда бы и когда бы нас не послали. Опять сработает правило, когда с высокопоставленных родственников спросят в разы строже, а поощрят в разы реже.
Я пожала плечами, мне действительно было все равно. Это Маринка мечтала стать генералом, меня же осчастливит и должность жены хедара. И тем не менее высказала опасение:
– Вы меня напугать и отговорить хотите?
– Не хочу, – наконец-то улыбнулся Грисс.
– А ваши родные не будут против? – насторожилась я, помня о своей семье.
– Нет. У нас в принципе не принято вмешиваться в чужие отношения. Особенно взрослых.
Неожиданно мне захотелось подергать «кого-то» за усы:
– А если вдруг вашу родовую планету постигнет катастрофа?
– Захватим другую, – укоризненно пообещал Грисс.
Я смущенно подтолкнула его к главному:
– Тогда?..
– Вера, ты согласна разделить мою жизнь, мою судьбу, мой мир со мной?
– Да, я на все ваши предложения согласна, мой хедар! – радостно выдохнула я.
– По имени! Назови меня по имени, – потребовал мой мужчина.
– Я согласна стать твоей, Грисс! – повторила я, ощущая как горят мои щеки.
– Наконец-то! – улыбнулся он и, обхватив мое лицо ладонями, поцеловал.
Мои губы пленили его мужские, горячие, нежные, ласковые… Я тоже наслаждалась их вкусом; вцепившись в куртку на груди Грисса и встав на цыпочки, с неменьшим желанием отвечала. Мой первый взрослый поцелуй. Не тот настороженный клевок в уголок рта на первом курсе, а жадная, влажная, чувственная и упоительная ласка, когда сплетались не только наши губы и языки, но и души.
Ладони Грисса легли мне на затылок, зарылись в волосы, отчего пилотка сползла и в конце концов упала. Одной рукой он скользнул с затылка на шею, на спину, добрался до поясницы, прижимая меня к нему, позволяя ощутить крепкое мужское тело.
Неожиданно поцелуй прекратился, а я еще жмурилась и тянулась за ускользающим Гриссом. Наверное, в утешение он покрыл короткими поцелуями мои скулы, веки, лоб и хрипло выдохнул:
– Твои глаза и губы свели меня с ума!
– Почему? – прошептала я, наслаждаясь ласками Грисса, поглаживающего мое лицо ладонями.
– Глаза выворачивают душу, а твой рот… я тебе потом подробнее расскажу чем, – счастливо усмехнулся он.
И опять поцеловал. Жаль, не долго. Отстранился, и я уловила его короткий взгляд на один из мониторов.
– Что? – напряглась я.
– Через тридцать минут предстоит доклад руководству.
– Мне пора уходить? – растерянно спросила я.
Грисс усмехнулся и опять погладил мою скулу кончиками пальцев.
– Вчера я впервые в жизни воспользовался родственными связями – получил разрешение заключить с тобой служебный контракт, – поделился Грисс. – Сегодня тоже придется, но, хвала Аяшу, чисто номинально. Мне необходимо подать рапорт с прошением на проведение виртуальной брачной церемонии. Уверен, получив мой рапорт, командование сразу доложит об этом моему дяде.
– Тебе влетит за меня и мой контракт? – выпалила я.
Грисс усмехнулся, прижал мою голову к своей груди на пару мгновений, поцеловал в висок и с улыбкой пояснил:
– Уверен, дядя Ирис решит провести ее сам, чтобы посмотреть на тебя. Заодно поиграть на моих нервах в наказание за то, что вчера не все рассказал, когда о контракте договаривался.
– К начальнику «Рушаза», я так понимаю, ты обращаться не захотел из-за моего отца? – вздохнула я, ощутив горький стыд, из-за того, что доставила своему мужчине столько проблем.
– Да, – признал Грисс, поймал мой взгляд и серьезно спросил, – ты не передумала?
– Нет, – смущенно шепнула я, уткнувшись ему в грудь.
– Завтра после церемонии ты переберешься в мою каюту.
– Но ведь…
– Посторонние не узнают, у нас отдельный блок. А аяшам ничего говорить не придется, они сами почувствуют, что мы стали парой. Временно, на публике, я буду обращаться к тебе по-прежнему, как к аране Лель, но во всех внутренних документах ты будешь проходить как Вера Дилегра.