Я пригляделся к Теагану — а ведь в том, как он держался и говорил, тоже ощущалась легкость, которой в прошлый раз не было. Будто и с его плеч сняли невидимую тяжесть.

— Скажите, Рейн, это ваш совет сподвиг дядю на разговор?

— Вообще-то я посоветовал ему перед вами извиниться…

— Извиниться? — Теаган недоверчиво рассмеялся. — Вы серьезно это ему сказали?.. Хотя… — он засмеялся снова, уже искренней. — Хотя, зная дядю, эти его неуклюжие попытки… Это ведь он действительно пытался попросить прощения! — И Теаган, все еще улыбаясь, покачал головой.

— Позавчера мне показалось, что эта идея магистру Семаресу совсем не понравилась, — сказал я.

— Ну естественно, дядя еще тот гордец. А люди из его нынешнего окружения либо меня недолюбливают, либо боятся его рассердить, либо считают, что все, что делает старший наставник ордена, верно априори. Не удивлюсь, если за последние полгода он впервые услышал о том, что неправ. А еще могло повлиять то, что вы, когда говорите, выглядите очень искренним.

Я посмотрел на Теагана с легким недоумением.

— Я сказал тогда то, что подумал.

— Именно, — он чуть улыбнулся.

Хм, ну ладно.

— Есть еще один момент насчет вашего дяди, — я замялся, не зная, стоит ли об этом говорить, если родственники вроде как помирились. Но, с другой стороны, это могло быть важно. — Позавчера, уже после вашего ухода, у нас с ним случился небольшой разговор; было заметно, как он хочет, чтобы я убрался восвояси и больше в Обитель не приходил. Мне не могли не вспомниться ваши слова о том, как враги хотят лишить вас поддержки…

— А, понимаю, — Теаган невозмутимо кивнул. — Но нет, Рейн, дядя к числу моих врагов не относится. Тут другое — после истории с сектой он постоянно боится, что я завязну в новых интригах, а ваше появление, боюсь, его страхи только усилило.

— Вы в нем полностью уверены?

Теаган вздохнул.

— Он меня вырастил. Дядя — двоюродный брат моей матери, но они воспитывались вместе и были ближе, чем бывают многие родные братья и сестры. Когда мать умирала, то заставила его пообещать позаботиться обо мне. Так что все мое детство прошло с дядей — я пожил в десятках гарнизонов на Границе, видел бои с монстрами чаще, чем сейчас вижу собрание иерархов Капитула, пару раз сам чуть не попал в разломы Бездны и как-то даже прятался от агхара на верхушке сосны — как меня потом оттуда снимали уже другой вопрос. Вряд ли мать именно таким представляла воспитание ребенка, когда оставляла меня дяде, но…

— Но это было хорошее время, — закончил я за него, когда он резко замолчал. Очень уж интонация у Теагана была ностальгической.

— Как ни странно, да. На Границе понятно, кто твой друг, а кто враг. И дядя не терпел возле себя льстецов и интриганов — предпочитал ценить людей по их делам, а не по словам. После Границы мне было тяжело привыкать к жизни в Обители. Так что нет, дядя меня не предаст. По крайней мере, тайно. Будет чем недоволен — выскажется сразу в глаза.

— И долго вы жили на Границе?

— До тринадцати лет.

— А потом?

— Потом стал послушником, а в пятнадцать меня забрал Таллис… Вы, конечно, знаете, что я его да-вир?

— Вчера узнал, — согласился я.

— Только вчера? — изумился Теаган.

Я развел руками. Да, справки стоило бы навести раньше, но задним умом все крепки.

— И что же, это новое знание как-то повлияет на ваши условия, до которых мы позавчера не успели дойти?

— Еще не знаю, — сказал я.

До сих пор хотелось рассмеяться над самим собой — выбрал, называется, проводника по Церкви и Обители. И как хорошо выбрал-то! Думал, обычный жрец, пусть со связями и из важной семьи. А оказалось…

С другой стороны — больше, чем Теаган, о внутренних делах Церкви знал, наверное, только сам верховный иерарх.

— Но раз вы вернулись, то участвовать не передумали? — уточнил Теаган.

— Не передумал, — это я сказал без колебаний. В конце концов, ничего из того, что я узнал, не изменило моей цели — получить сильную и праведную Церковь, которая будет служить мне надежным тылом. — Но сперва расскажите, удалось ли выяснить, кто стоит за покушениями?

Теаган поджал губы.

— Кто стоит — нет. Вы были правы, подготовка шла давно, так что все следы они умело замели. В Первом Храме ловушку действительно активировала женщина из ордена Благих Сестер, и ее мы нашли, однако сестра-наставница, передавшая приказ, исчезла бесследно. Не удивлюсь, если заказчики уже от нее избавились. Все стражники, стоявшие на воротах, подтвердили, что действительно видели покидавшего Обитель человека, похожего на вас как две капли воды. Слугу, подсыпавшего отраву, тоже удалось выявить, но только посмертно: он принял тот самый яд, который добавил в наши блюда, причем принял, вероятно, еще днем, и умер в камере. Просто заснул и не проснулся. Вопрошающие, конечно, проверили всех остальных слуг, но из них никто ничего не знал.

— Значит, покушения будут продолжаться, — сделал я вывод.

— У меня есть идея, как избавить вас от внимания убийц. Но давайте сперва обсудим ваши условия, а потом я об этой идее расскажу.

— Хорошо.

— Итак, — Теаган наклонился вперед. — Говорите.

Условий у меня было три, все равной степени важности, так что начал я с того, которое показалось мне более простым.

— Первое. Люди не должны подвергаться преследованию Инквизиции или иных структур Церкви только за то, что кто-то из их предков был демоном.