Распахнув заслонки ментального блока, я впустил Маргариту, чуть ли не наблюдая за ней внутренним взором; как она ворвалась в черепную коробку и стала там махать руками, устанавливая порядок, от которого я застыл в физическом мире на месте.

Воцарившаяся в голове тишина поражала до глубины души. Если бы когда-нибудь мне сказали, что возможно сделать настолько вакуумную тишину — я бы ни за что не поверил. Словно я очутился либо на глубине нескольких тысяч метров под водой, либо в открытом космосе, где звук не распространяется.

Но все же это было правдой. Впервые за годы жизни я ощутил то, чего не мог добиться ни разу за все время — тотальной, повальной тишины.

Словно учитель задал вопрос, на который в классе никто не знает ответа.

Словно застывшие болельщики во мгновении, когда форвард бьет по мячу у ворот на последних секундах таймера.

Полноценная, давящая, неестественная тишина, которая в обычной жизни просто невозможна в человеческой голове, которая постоянно занята какими-то мелочами, когда нет глобальной проблемы.

— О боги… — услышал я чей-то ошарашенный голос, скорее напоминавший шепот. Это Олег лежал на земле, закинув руки за голову с закрытыми глазами и… улыбался. — Как… тихо…

— Да… — вторила ему Иша, удивившаяся эффекту, который удалось достичь Маргарите Долгоруковой.

Скромница до последнего говорила, что не уверена, что справится. Как оказалось — не просто справилась, а выполнила поставленную задачу на пять с плюсом.

Я осматривал всех своих спутников из отряда хламников и та эмоция, что застыла на их лицах — непередаваема. Удивление, приятный шок, неверие, воодушевление и непонимание. Все это смешалось в одну единственную маску, что прямо сейчас висела на лицах каждого из банды и я нисколько не сомневался, что их эмоции — неподдельны.

— Невозможно… — услышал я еще один пораженный голос, который на этот раз принадлежал Ивану. Мужчина сложил руки на груди, приоткрыв рот от удивления. — Как на том свете, — продолжил он.

— Рано тебе еще на тот свет, — хмыкнул я, оглядывая группу.

Да, эффект действительно был сногсшибательным.

Я взглянул на Маргариту, у которой лицо побелело и стало таким сосредоточенным, каким я еще не видел ни разу.

— Ты в порядке? — спросил я у нее.

Девушка повернулась в мою сторону и посмотрела слегка рассредоточенным взглядом, от которого легкие мурашки пробежали по коже.

— Это тяжело, — бесцветным голосом сообщила она. — Так много сознаний. Мне нужно держать всех под контролем.

— Ты уверена? — спросил я серьезно. Мне не хотелось, чтобы эта девочка перенапряглась и сошла с ума. С точки зрения рационализма это как минимум затруднит наше последующее продвижение. Я думаю, что объяснять почему — не надо, ведь и так очевидно.

Взгляд Маргариты настораживал. Пустой, слегка отсутствующий, рассредоточенный. В нем не было самой Риты Долгоруковой. Подобные глаза я видел у людей лишь в кино, когда показывали человека или без сознания, или с деменцией.

В жизни же это выглядело куда более настораживающе.

— Думаю, что да, — все также безэмоционально ответила девушка.

Я взял ее за плечи и заглянул в глаза, стараясь найти частичку самой Маргариты, которая разделилась между всеми членами отряда и не подпускала к ним Шепот.

— Рита, ты меня слышишь? — обратился я к ней. Она перевела блуждающий взгляд на меня. — Если ты не уверена хоть на долю процента, что сможешь так поддерживать нас долгое время — сейчас же остановись.

Если она потеряется среди чужих сознаний и не сможет вернуться, то будет только хуже. Но я здесь бессилен, к сожалению. Как работает ее ментальная магия — я не знаю. О телепатии ничего не было известно в мое время.

Она глубоко вздохнула, прикрыв глаза, а затем вновь распахнула веки, и я увидел, что взгляд встал значительно осмысленнее. Рита поджала губы.

— Я смогу. Это ново для меня, поэтому нужно время, чтобы справиться с контролем. Но я смогу.

Я улыбнулся, глядя на нее.

— Хорошо, — сказал я и повернулся к отряду. — Ну что, как самочувствие?

В ответ послышались одобрительные негромкие возгласы, кивки и прочие удовлетворительные жесты.

— Вот и славно. Тогда выдвигаемся дальше?

— Да, — единогласно ответил отряд.

Даже не заметил, как в очень короткий промежуток времени весь состав переключил внимание на меня и стал прислушиваться к каждому слову. Как не сговариваясь отряд полностью перешел под мое командование.

Иван оставался лидером хламников, безусловно, но сейчас в иерархической цепочке я встал во главе. Все решения принимаются исключительно за мной, как и ответственность, что тяжелым грузом опускалась на мои плечи.

— Тогда выдвигаемся.

Я помог Маргарите взобраться на лошадь, после чего вскочил на нее сам и вдарил пятками по бокам.