Тим молчал. В его глазах промелькнула тень, будто он мысленно оценивал, насколько далеко я готов зайти.

— Мы люди благодарные, — добавил я уже чуть мягче. — Если всё решим, ты получишь свою плату. Да ещё и в плюсе останешься. Но если хочешь загнать меня в угол — будь уверен: я выдерну из тебя всё дерьмо, что ты копил годами, и вряд ли найдётся хоть один человек, который захочет оставить цветы на твоей могиле.

Он моргнул. Пальцы дрогнули, будто он не ожидал такой вспышки. Потом кашлянул, громко сглотнул и отвёл взгляд в сторону. Не отвечая, выкинул сигарету, шумно выдохнул и, глядя на колеблющееся пламя в бочке, бросил с небрежной хрипотцой:

— Ладно… В комнате на втором этаже есть матрас, можете переночевать там, а с утра валите нахрен из моего дома.

Он не стал ждать ответа и пошёл прочь, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Но я заметил, как дрожали его пальцы, когда он сжимал сигарету. Видел, как в его глазах мелькнула лихорадочная мысль, как он уже прокручивал в голове возможные пути отыграться.

Яра посмотрела на меня с некоторым восхищением:

— Что? — спросил я.

— Ничего… Ты просто… довольно сексуален, когда показываешь зубы.

Я улыбнулся:

— Ты тоже ничего, детка.

Она сделала мне воздушный поцелуй и мило улыбнулась. Я вернулся на скамейку и взял свою пластиковую тарелку.

— Да задолбало меня это всё. Каждая сука в этом грёбаном мире ищет только одного — как срубить бабок, да поскорее.

— Я тебя понимаю. Но он точно не верит, что мы достанем деньги, — тихо сказала Яра, когда Тим уже был вне зоны слышимости. — Ты хорошо его припугнул, но боюсь, он задумает получить эти восемьдесят тысяч каким-то другим способом.

Я это прекрасно понимал. И, возможно, даже мне не стоило быть таким грубым. Тим точно не оставит это просто так. Но сейчас мы были слишком измотаны, чтобы куда-то бежать сию минуту. Хоть небольшой перерыв, хоть немного тепла — и то что-то.

Ветер снова прошелестел во дворе, и пламя в бочке слегка наклонилось, выбросив в воздух целую россыпь искр. Я прижал Яру к себе, чувствуя под пальцами её холодную кожу. Она чуть вздрогнула, но не отстранилась.

Я выдохнул, повернулся и попытался улыбнуться.

— Ну… хоть на время мы можем отдышаться.

Яра вздохнула, и её дрожащие пальцы крепче сжали моё предплечье.

— Да, это нам нужно, — прошептала она. — Но что дальше?

Я лишь пожал плечами. Вопрос был риторическим: ситуация, в которой мы оказались, не предвещала ничего хорошего. Однако сейчас, в слабом свете огня, пока я сижу рядом с женщиной, которая только передо мной раскрылась, и которую я едва не потерял, это всё будто отодвинулось на второй план.

Я посмотрел на Яру. Свет пламени подчёркивал контуры её лица, выделяя скулы, придавая её взгляду почти мистический блеск. Я чувствовал каждое её движение рядом, каждый вздох, норовящий сорваться в этот прохладный воздух.

— Злишься на меня? — вдруг спросила она тихо.

— За что? — я повернулся к ней всем корпусом.

— За то, что втянула тебя в это. — Она наконец подняла взгляд, и я заметил, как в нём блеснули смешанные эмоции: вина, облегчение, замешательство.

Я слабо улыбнулся, провёл рукой по лицу, стараясь стереть остатки напряжения прошедшего дня.

— Нет. Я уже говорил тебе: это был мой выбор, и в нём я выбрал тебя.

Она снова отвела глаза, будто смущаясь. И в этот момент я ощутил, насколько она вымотана… Но даже так она казалась мне самой притягательной силой в этом сумрачном мире.

Яра осторожно приподняла механическую руку и провела кончиками стальных пальцев по моей щеке, словно боялась, что я могу исчезнуть, раствориться в дыме от пламени. Простое прикосновение обожгло меня изнутри, несмотря на весь холод металла.

— Там, в башне, — тихо заговорила она, опустив глаза, — я думала, что мы не выберемся.

— Но мы выбрались, — выдохнул я, и наши взгляды снова пересеклись.

Время словно застыло, и я ощутил, как во мне поднимается волна необъяснимой нежности, смешанной с дикой жаждой быть рядом. Её губы чуть приоткрылись, будто она хотела что-то сказать, но не успела — я притянул её к себе, не в силах сопротивляться этому порыву, и поцеловал.

Её губы были шершавые и в то же время нежные. Яра вздрогнула, но не отстранилась: наоборот, её рука сжала ткань на моей груди, словно хватаясь за последнюю опору в этом зыбком пространстве.

Секунда колебаний — и мы словно потеряли всякую осторожность.

Нежный поцелуй превратился в страстный. Наши языки переплелись. Яра налегла на меня и завалила спиной на поверхность скамьи, усевшись сверху. Мои пальцы скользнули по её спине, и я прижал её крепче к себе.

От неё исходил невероятный жар. То ли от огня, то ли от страсти, но всё это мгновенно вытеснило из моей головы все лишние мысли.