— Ты захотел поперчить болото? — кивнул я на вытащенный мешочек.

— Только если ты любишь поострее. Нет, на самом деле тут наши соревновательные баллы.

Радибор развязал мешочек и высыпал на ладонь около тридцати небольших алмазов. В лучах заходящего солнца они блеснули алыми искорками.

— Настоящие? — кивнул я на ладонь.

— Других не держу, — хмыкнул Радибор в ответ.

— Стесняюсь спросить — а где ты держал этот мешочек, когда был драконом?

Нет, мне в самом деле было интересно.

— Это не твоё дело, ведьмак! — подала голос Гражина.

— Женщина, тебя не учили молчать, когда мужчины разговаривают? — буркнул я в ответ.

— Что? — вскипела она. — Что ты ляпнул своей патриархальной пастью?

— Вообще-то у твоего начальника пасть не менее патриархальна, но на него ты не брызжешь своей феминистской слюной.

— Мой господин любит меня и уважает! Он вовсе не такой, как ты. Он иной…

— Радибор, и давно ты стал иным? Теперь ты женская подружка и, может быть, даже красишь ногти?

Радибор усмехнулся и покачал головой:

— Эдгарт, ты всё также остер на язык. Твоим бы языком траву косить…

— Косить и забивать? Ну уж нет, это без меня.

— Тогда приступим к нашему испытанию. Всё равно перевести стрелки со ссоры с Гражиной на меня не получится, так что не будем терять время! — Радибор взмахнул рукой и закинул горсть алмазов настолько далеко, что последние скрылись в кустах тростника на другом берегу. — Сначала пойду я и постараюсь найти как можно больше алмазов. Ну, а потом пойдешь ты, друг мой. И надеюсь, что найдешь остальные. Я не скажу — сколько нашел, чтобы у тебя был стимул найти больше. В конце испытания подсчитаем…

— Блин, так расточительно, — вздохнул я. — А если не получится все отыскать? Это же алмазы потонут в грязи, а ведь их можно в хорошее дело пустить…

— Да-да-да, в детский дом отдать или на какую другую благотворительность… Эдгарт, не стоит меня лечить и пытаться манипулировать чувством вины. Мы слишком стары для этого… Пусть ты и выглядишь молодым и желторотым, но всё также хитр, как зверь.

— Что же, попытаться стоило, — пожал я плечами.

— Впрочем, Зверь ты и есть! Гражина, не забывай об этом и поглядывай за нашим другом, — усмехнулся Радибор.

— Глаз не спущу, — пообещала она.

Бывший друг кивнул и отправился в ту сторону, где недавно сверкнули в последний раз алмазы. Смердящая топь радушно приняла его в свои объятия. Ряска разошлась в стороны, пропуская храбреца, который решил посетить это унылое место.

Вскоре над макушкой Радибора сошлись тягучие воды и… И всё. На поверхности остались скользить только шустрые водомерки, да ещё лягушки, спугнутые было приземлением огромного дракона, затянули свою извечную тоскливую песню.

— Как думаешь — он скоро выплывет? — спросил я Гражину, когда молчание затянулось.

— А тебе какая забота? — буркнула она в ответ. — Выплывет, когда посчитает нужным!

— Да нет, я не к тому, что выплывет. В этом-то я как раз не сомневаюсь! Я к тому, что мы могли бы провести это время с пользой!

— С какой пользой? — подозрительно взглянула Гражина.

— Ну, ты очаровательная женщина, я тоже хорош собой. Кругом романтика прет изо всех щелей, кукушечка долгих лет желает. Прямо живи и радуйся, — с каждым словом я делал небольшой шажок по направлению Гражины. — Так почему бы нам в этот короткий промежуток времени не порадоваться по-быстрому?

Врубил обаяние на всю. Почувствовал себя опытным сластолюбцем и даже подпустил хрипотцу в голос. Осталось только ресницами помахать, чтобы эта неприступная крепость начала сдаваться.

Зачем я это делаю? Да просто скучно и на грани смерти всегда ощущения острее, чем в обыденной ситуации.

— Я… Я не понимаю, что происходит, — заморгала Гражина. — Что ты имеешь в виду, грязный ведьмак?

— Хм… Что я имею в виду? Да что имею, то и введу, — нагло ответил я, приближаясь почти вплотную. — Пока Радибор принимает водные процедуры, мы можем посвятить себя страстному, животному сексу…

С этими словами я положил руку на плечо Гражины. Она тут же отдернула плечо, но… Я ожидал это отдергивание и рука «сама» соскользнула с плеча на грудь. Я ещё и слегка ущипнул за сосок, прежде, чем полностью накрыть эту выпуклость.

Гражина ахнула и попыталась влепить мне пощечину, но… Проще было младенцу шлепнуть по дерзкой мухе, чем женщине, пусть даже и ветрянице, попасть по напившемуся эликсиров ведьмаку.

Я перехватил руку в воздухе, дернул к себе и впился в твердые губы долгим поцелуем. Второй рукой прижал так, чтобы не вырвалась сразу.