Я пилотировал небольшой одноместный штурмовик. Самый современный на ту пору. Очень быстрый и маневренный. Помню, как я радовался тогда. Наконец то первое боевое задание! Отец заверил меня, что мероприятие абсолютно безопасное. Кроме того, со мной вместе летели опытнейшие бойцы Объединенной Вселенной. Каждый из них уже побывал во множестве сражений. Крупных войн тогда не случалось, а вот мелкие потасовки возникали часто. Особенно на задворках вселенной.

Так вот, совершив прыжок через нескольких галактик, мы выскочили около намеченной цели. Планета как планета, ничего особенного. Вот только на ее орбите уже вращалось несколько спутников.

“Странно,” — подумал я, — “обычно спутники выводят на орбиту, когда планету как следует освоят. Отец говорил, что туда прибыл только первый разведывательный отряд колонистов. Они еще не начали терраформирование. Да и спутников слишком много. Один для связи, один — метеоспутник, несколько еще для чего нибудь. А тут их целая дюжина или больше!” Но сообщать свои мысли командиру нашего отряда я не стал. Мне не хотелось выглядеть выскочкой: первый раз на задании, а уже умничает!

Мой корабль шел последним. Первым шел корабль командира. Он и стал первой жертвой. Как только командир приблизился к одному из спутников, тот стал менять свою форму. Это оказался боевой корабль-трансформер! Замаскировавшись под мирный спутник, он спокойно летел по круговой орбите, а когда подошел наш отряд, вывернулся наизнанку, выпустив свои орудия, словно еж иглы, и открыл огонь на поражение.

Другие спутники тоже как по команде начали трансформацию, превращаясь в боевые корабли, вооруженные до зубов. По нам стреляли из всех видов орудий. Плазма, лазерные лучи, радиоволны, а также самонаводящиеся ракеты полетели в нас. Корабль командира был уничтожен в первые несколько секунд. Он разлетелся на мелкие осколки. Остальные корабли кинулись в бегство. Те, кто мог. Большинство не смогли и этого сделать, потому что получили серьезные повреждения. Им пришлось идти на посадку. А с планеты уже летели новые корабли противника. Я не видел, как погибли мои товарищи, потому что развернул корабль и выжал все, что только мог из него. Чудовищная перегрузка обрушилась на меня. На счастье, я хорошо тренировался и спокойно мог перенести дополнительные же, которые не каждый пилот способен выдержать.

Как я не старался, оторваться от преследователей мне не удалось. Они быстро настигли меня и превратили мой корабль в решето. И конечно, я бы сейчас с тобой не разговаривал, если бы не несколько счастливых случайностей. Первая заключалась в том, что корабль оснастили специальной капсулой. В случае неминуемой гибели или значительных повреждений, программа, следящая за работой всех систем, катапультировала капсулу с пилотом далеко в космос. А в капсуле запускался процесс анабиоза. Пилота вводили в искусственную спячку. Помнишь, когда не могли создавать межпространственные тоннели — кротовые норы — пользовались анабиозом. Космонавты отправлялись осваивать вселенную в спячке. Автопилот вел корабль в соответствии с навигационными картами. Сам находил экзопланеты в далеких звездных системах. Если после сложнейшего анализа планета признавалась пригодной для терраформирования, корабль шел на посадку. Пилот и остальная команда выводились из спячки.

Чем неудобна эта технология, так это тем, что команда уходит в космос, разрывая связь с остальным человечеством. Перелеты занимали огромное время. Связь терялась очень быстро. Передавать радиосигнал на огромные расстояния тогда не могли. Или вернее, могли, но он шел бы века. Сколько таких исследователей космоса погибли, не добравшись до цели. А многие из тех, кто добрались, не смогли выжить на новом месте. Прошло много времени, прежде чем человечество научилось создавать кротовые норы. Освоение космоса сразу же пошло семимильными шагами. Тогда нашлись некоторые из потомков тех древних колонистов. Часть из них утратила язык и память о предках. Как ты знаешь, многих вгорячах посчитали инопланетянами! Когда разобрались, снова приняли бедолаг в Человечество. Некоторые до сих пор считают себя потомками инопланетян. Тангерианцы, например.

Вернемся к моей истории. В то время, как корабль превратился в космический мусор, я не погиб. Меня в анабиозной капсуле вышвырнуло далеко в космос. Долгие годы я пробыл в спячке. Мог бы и больше. Но тут проявилась вторая счастливая случайность. Один парень занимался расчисткой космического мусора. Он неплохо преуспел в этом деле. В былые времена в космосе произошло множество сражений. Подбитые корабли некому было убирать. Они болтались в открытом космосе с мертвецами на борту. А этот парень всерьез занялся уборкой вселенной. Он расчистил не один сектор. А надо тебе сказать, что место моего поражения оказалось тоже недалеко от глобальных сражений прошлого. Катапультировавшая капсула болталась среди других мертвых кораблей. И это могло стать вечным. Но мне повезло. Меня нашли и вернули к жизни.

Надо ли говорить, что очнувшись, я обнаружил себя в неполном комплекте? Да, несколько конечностей не хватало. Глаз выбит вместе с частью черепа. Капсула сработала слишком поздно. Но, не беда. Парень этот оказался не простым мусорщиком, а серьезным специалистом по робототехнике. Вместе со своими роботами они “отремонтировали” меня. Так я стал киборгом.

Парень хотел взять меня с собой. На свою созданную им же планету. Но я отказался. Тело уже нормально работало вместе с новыми киберорганами. А вот с психикой была беда! Вечное сонное состояние, переходящее в бред с кошмарами, сильно изматывало меня. Полностью отключиться я не мог. Так и продолжал находиться между сном и явью.

Меня отправили на Хронду. Эту планету только недавно освоили колонисты. Все они поклонялись Великому Ястребу. А мой будущий Учитель и Наставник являлся главным жрецом. Он дал мне Веру! Я взял себе новое имя — “Хок”.

— А Джейсон Стилхэнд, это настоящее имя?

— Джейсон, да, а Стилхэнд, конечно же, нет. Я решил оборвать все связи с прежней жизни, со своей семьей. Мой отец, как я уже говорил, адмирал Космических Войск Объединенной Вселенной.

— И ты больше никогда не хотел его увидеть, узнать что с ним, как он живет? — спросила Селинда, а у самой кольнуло в сердце, она ведь так ничего не знала, как все это время жила ее мать. С тех пор, как она ступила на эту опасную тропу, она никогда не пыталась разузнать что-нибудь о своей маме. Когда она находилась под следствием еще по тому первому делу о жестоком убийстве маньяка, мать не пускали к ней. А после вербовки, она уже не искала встречи.