“Он все понял, просто не хочет портить встречу” — мелькнуло в мозгу.

— Прощай, Марсель, свидимся ли еще? Удачного перелета!

— До свиданья, Курт. Конечно, свидимся. Я надеюсь, что все недопонимания с Конфедерацией Миров будут разрешены, и ты сможешь спокойно продолжить восстановление Интрона!

На этом и расстались. С тяжелым сердцем Марсель возвращался в контору. Задание не выполнил. Робота потерял. Надо было остаться на Интроне. Связаться с Вейзелом — Повелителем роботов. Тот, наверное, починил бы Смартоника. Он многих роботов чинил. Вот только что делать со Смитом? Того, наверняка, отдали бы под трибунал. Шутка ли, подопечный не выполнил задание и сбежал! А может быть, вообще переметнулся к неприятелю! Конечно, Смита бы в конечном счете оправдали, все таки прежние заслуги перед Альянсом никто не отменял. А если бы не оправдали? Что случается с предателями? Никто толком не знает. С каждым по-разному. Смертная казнь отменена. В тюремном заключении тоже смысла нет. Обычно, ссылка на малоизведанную планету. А там — несчастный случай. Гибель при невыясненных обстоятельствах. Могут и на своей планете избавиться. Всякое может случиться. Нет, Смита он не предаст! Смит ему, как отец!

Отец… Внезапно вспомнилась фраза Локвуда: “Смит убил твоих родителей. И отца и мать.” Сердце сжалось в комок. Кто друг, а кто враг? Кто свой, а кто чужой? А кто он сам, Марсель Фабер? “Фабер” — это просто часть фразы на его амулете, который надела на него мать. И только она знает, что он значит. Древний язык. «Faber est suae quisque fortunae» Так что никакой он не Фабер! И скорее всего, не Марсель. Наверняка, родители назвали его другим именем. Марсель — в честь Марса 37 — маленькой планетки. Настоящий Марс затерялся в глубинах космоса. Никто уже не помнит, где он. Как и Праматерь Земля. Она осталась там, далеко, когда Человечество ринулось захватывать все новые и новые просторы космоса! Люди забыли, где их родина, откуда они пришли. Откуда то из Галактики Млечного Пути. Сейчас это старая Галактика, там почти никто не живет. А когда то она была заселена до отказа.

Прибыв на место, Марсель сразу же вызвал Кулхацкера. Тот осмотрел Смартоника, выслушал подробный рассказ Фабера.

— Плохо дело! Быстро не управлюсь, — Кулхацкер побледнел, маленькие капли пота потекли по вискам, — Смартоник — мой лучший робот, никогда ничего подобного мне не удавалось создать! Тем более, того опыта, который он получил, нет ни у кого из его “братьев” — подобных роботов.

— Он может погибнуть? Не восстановиться? Или стать абсолютно другим, без памяти о произошедшем, без всего того, что случилось с нами во время многочисленных операций в разных уголках вселенной?

— Я сделаю все возможное! Все, что от меня зависит. Теперь я знаю, как защитить Смартоника от любых вопросов и логических ловушек! Лишь бы только удалось восстановить его!

Что же, остается только ждать! Марсель отправился к Смиту, чтобы отчитаться о неудавшейся операции. Начальник встретил его напряженным тяжелым взглядом:

— Ты не выполнил задание. Первый раз…, — Марселю показалось, что Смит постарел и осунулся, хотя расставались они недавно. Тогда наставник выглядел молодым и подтянутым. Сколько ему лет? Наверное, немало. Никто не знает. И Марсель тоже. Сейчас он увидел перед собой старика.

— Сэр, нас атаковали, пришлось идти на экстренную посадку. Затем принять бой с неизвестным противником. Нам помог мой старый знакомый из Лиги Неприсоединившихся Планет. Мы пересекались на пиратской планете, потом на Интроне во время моей прежней командировки. Кстати, он помог мне покинуть Торктуру. Без него я бы там остался навсегда. Вот только его помощник оказался редкостным злодеем. С помощью хитрых речей он ввел Смартоника в бесконечный цикл. И мало того, что робот заглючил, он чуть не убил меня! Все свои размышления он транслировал мне в мозг. Еще и током бил. Моим же внутренним, тем, что вырабатывает нервная система. В общем, долго я не продержался, потерял сознание. Меня спас Курт Ман. Он смог разрушить связь между нейрочипом и Смартоником. Потом отремонтировал мой корабль и помог перевезти неисправного робота.

— Марсель, ты не выполнил приказ. Я, конечно, все понимаю. Но там наверху… Может быть серьезное разбирательство. То что ты мне сейчас рассказал, забудь. Нужно придумать легенду поубедительней. Я подумаю, что говорить. Пока никому не рассказывай то, что ты мне сейчас сообщил. Дело очень серьезное.

— Скажите, сэр, а что вам известно о моих родителей? — Марсель решил выяснить все сейчас, потом будет поздно. Потом — внутреннее разбирательство, множество объяснительных рапортов, допросов. В лучшем случае — понизят в должности, отстранят от некоторых операций. Может, даже уволят. В худшем? Лучше не думать… Поэтому Марсель решил узнать все сейчас, пока Смит благоволит к нему, пока он готов разговаривать.

— Твоих родителей? Ты же приютский! — Смит попытался обратить все в шутку.

— Сэр, мне известно, что вы знали моих родителей, и каким-то образом причастны к их судьбе.

— Кто тебе рассказал? Впрочем, это неважно. Дело очень давнее. Так сразу и не расскажешь,. — Смит замолчал, но Марсель, выждав паузу, продолжил напирать.

— Вам приказали. И приказ вы выполнили. В отличие от меня, — Марсель перевел дыхание, — Поверьте, мне нужно знать. Знать сейчас. На той ли я стороне? А на какой стороне находились мои родители? Может мне стоить продолжить их дело, которое внезапно и трагически оборвалось?

— Хорошо, я расскажу. Давно хотел. Но не решался. И случая подходящий не подворачивался.

Время на Хронде как-будто зависло. Пока Локвуд и Хок проворачивали какие-то свои дела, Селинда маялась без дела. Ей предоставили полную свободу действий и передвижений на Хронде, но она никого здесь не знала. Поэтому ограничилась путешествиями недалеко от замка. Но ей и этого хватало. В конце концов, все же лучше, чем заточение, которое еще неизвестно чем закончится. Постепенно Селинда стала привыкать к бездеятельности.