С каждым абзацем статья становилась все более разгромной. Анонимные источники, явно из «Харрисон и Партнеры», намекали на инсайдерскую торговлю, манипуляции рынком и даже возможные связи с криминальным миром.

— Вот дерьмо, — я редко позволял себе подобные выражения, но сейчас не сдержался.

— Что такое, босс? — О’Мэлли подошел к столу и заглянул через мое плечо. — О, — только и произнес он, пробежав глазами статью.

Я поглядел на телефон, но вовремя вспомнил, что это конспиративная квартира. Пришлось одеться и выйти на улицу, звонить с уличного автомата.

— Это Стерлинг, — сказал я, когда Прескотт поднял трубку. Голос моего партнера звучал напряженно. — Вы уже видели сегодняшний «Chronicle»?

— Как раз читаю, — ответил партнер, пытаясь сохранять спокойствие. — Похоже, Харрисон решил не сдаваться без боя. Это больше, чем просто ответный удар, — в голосе Прескотта звучала тревога. — У меня уже три звонка от встревоженных клиентов. Вандербильт отменил нашу сегодняшнюю встречу. Паркеры говорят, что хотят обсудить условия нашего договора. Это только начало.

Я почувствовал, как в груди закипает гнев. Не удивительно, что Харрисон ударил. Удивительно, что так поздно. Он всегда безжалостен к конкурентам.

— Нам нужно срочно встретиться, — сказал я. — Собирайте всю команду в офисе через час. Нам предстоит разработать ответную стратегию.

— Я уже распорядился, — ответил Прескотт. — И связался с Розенбергом. Он будет через полчаса.

Я положил трубку и вернулся домой. Ирландец ждал меня, скрестив руки на груди, с выражением готовности на лице.

— Кажется, теперь у нас два фронта, Патрик, — сказал я, допивая остывший кофе. — Сальтис и Харрисон.

— «Когда волки воют с двух сторон, мудрый человек строит не одну крепость, а две», — задумчиво произнес О’Мэлли.

— Это твой Йейтс? — спросил я, натягивая пиджак.

— Нет, босс, — улыбнулся О’Мэлли. — Моя бабушка из Корка. У нее таких поговорок был целый мешок.

По дороге в офис я мысленно составлял план действий. Статья была хорошо продуманной атакой.

Достаточно конкретной, чтобы вызвать беспокойство у клиентов, но слишком туманной, чтобы подать в суд за клевету. Харрисон бил целенаправленно по самому ценному активу любой финансовой компании, по доверию.

Утренние улицы Нью-Йорка уже наполнялись людьми. Служащие спешили в офисы, продавцы газет выкрикивали заголовки, раздавался звон трамваев.

— Останови у газетного киоска, — попросил я О’Мэлли. — Нужно купить все финансовые издания, которые у них есть.

Выйдя из машины, я накупил дюжину газет, от Wall Street Journal до малотиражных финансовых бюллетеней. Нужно выяснить, насколько широко разошлась эта история.

Когда мы прибыли к зданию «Стерлинг Инвестментс», у входа уже собралась небольшая группа репортеров. Они бросились ко мне, как только я вышел из такси.

— Мистер Стерлинг! Что вы скажете о статье в «Chronicle»?

— Правда ли, что вы использовали инсайдерскую информацию?

— Некоторые ваши клиенты уже отказываются от сотрудничества. Как вы это прокомментируете?

О’Мэлли встал между мной и репортерами, создавая живой щит.

— Джентльмены, мистер Стерлинг сделает официальное заявление позже, — сказал он твердо. — Всю информацию вы получите на пресс-конференции.

В вестибюле здания нас встретил взволнованный Бейкер.

— Стерлинг! Ты видел? Эти ублюдки пытаются потопить нас, не успели мы даже открыться как следует!

— Видел, Чарльз, — я похлопал его по плечу. — Собирай всех в конференц-зале. У нас мало времени.

В лифте я перебирал газеты. К счастью, основная атака шла только через «Financial Chronicle». Остальные издания либо не подхватили историю, либо упомянули ее вскользь.

Когда я вошел в конференц-зал, там уже собралась почти вся команда. Прескотт стоял у окна, задумчиво глядя на панораму Манхэттена. Маркус Хендерсон нервно постукивал пальцами по столу. Сара Левински что-то быстро писала в блокноте. Розенберг, наш юрист, раскладывал бумаги.

— Доброе утро, — я положил стопку газет на стол. — Как видите, Харрисон решил нанести первый удар.

— Это подло даже для него, — покачал головой Прескотт. — Использовать свои связи в прессе, чтобы очернить конкурента без единого конкретного обвинения.

— Я проанализировала статью, — вступила Сара Левински. — Она построена исключительно на анонимных источниках и намеках. Ни одного факта, который можно было бы проверить или опровергнуть.

— Именно поэтому судебный иск был бы сложным и длительным делом, — добавил Розенберг, поправляя очки. — Мы можем подать, конечно, но это займет месяцы.