— Фридуча, — нежно произнес Ривера, ища взглядом ее глаза.

— Диего, — отозвалась она, поворачиваясь к нему. Он сжал ее в объятиях и поцеловал. В первый момент Фрида испугалась, но затем сочла вполне закономерным, что связь, которая установилась между их душами, в конце концов отозвалась и в их телах. Как давно она этого желала! И она полностью отдалась волшебному чувству, утонув в объятиях Диего и прижавшись еще теснее к этому большому теплому телу, которое обволакивало ее, точно защитный кокон. А когда Диего снова нежно поцеловал ее, внутри у нее начало нарастать желание. Они стояли друг напротив друга, прерывисто дыша. В это мгновение фонарь у них над головой погас. Диего заметил это первым и, оторвавшись от Фриды, запрокинул голову. Фонарь загорелся. Диего расхохотался и снова наклонился к ней, чтобы поцеловать. Как ни удивительно, фонарь опять погас.

— Нам лучше остановиться, иначе летучие мыши отправятся спать голодными, — пошутила Фрида.

Ответом ей был густой уютный смех Диего. Ривера снова привлек ее к себе.

— Ты волшебница, Фридуча, — прошептал он. — Я люблю тебя.

Фрида прижалась к его груди. С момента их первой встречи она только и думала о том, на что это будет похоже, но когда признание наконец прозвучало, оно оказалось намного красивее, чем она могла себе представить. Ей отчаянно хотелось большего.

— Пойдем, — потянула она Диего за руку.

Они проскользнули в ее комнату, и через несколько часов Ривера ушел от нее незамеченным.

«Я и правда волшебница, потому что так сказал Диего», — думала Фрида на следующее утро, стоя перед зеркалом и расплетая растрепавшиеся косы. Она вплотную приблизилась к зеркальному стеклу, словно ища сюжет для новой картины. «Лицо ее выглядело чистым и нежным. Кожа была смуглее, чем у европейских или американских женщин, но на фоне иссине-черных волос она казалась молочно-белой. Какая деталь ее лица самая выразительная: большие темные глаза с густыми бровями или чувственная линия рта с немного загнутыми кверху уголками? А может, все это вместе превратило ее вчера в волшебницу для Диего? При мысли о прошедшей ночи низ живота свело сладкой истомой.

Конечно, Риверу привлекала не только ее внешность. Он говорил, что в ней его восхищает сила характера, ее личная революция, как он это называл. Что Фрида нисколько не боится выделяться или вести себя не так, как другие, и что она скорее позволит растерзать себя в клочья, чем смирится с тем, что кажется ей неправильным или несправедливым.

— А теперь ты тайком провела меня к себе в спальню… — сказал он ей вчера, и на лице у него появилось особенное выражение, а глаза замерцали таинственными огоньками. Потом Диего снова прижал ее к себе.

От воспоминания об этом по позвоночнику Фриды пробежала легкая дрожь. Чтобы прийти в себя, она принялась яростно расчесывать гребнем непокорную шевелюру.

«Я только что провела самую прекрасную в жизни ночь с мужчиной, которого я люблю. И он тоже любит меня», — подумала она, улыбаясь себе в зеркале.

Но потом улыбка потускнела. Потому что, помимо безудержного счастья, Фрида ощущала и тревогу. И причиной была вовсе недурная репутация Диего, которая следовала за ним по пятам, и даже не то, что он разбил сердце множеству женщин.

— Я бы никогда не бросил тебя, Фридуча, — прошептал Ривера вчера хриплым от страсти голосом, склонившись к ее уху. — С тобой все иначе, все по-новому. Ты не похожа ни на одну другую. Я хочу жить с тобой. Потому что ты волшебница.

Нет, ее испугал вовсе не напор Диего, а собственные чувства. Они оказались настолько сильными, что Фрипя сама открыла ему дверь спальни вчера ночью. До сих пор она проявляла некоторую сдержанность и не позволяла себе полностью раствориться в Диего. Она старательно перебирала в голове аргументы, которые приводили другие: он слишком стар, непостоянен, эгоистичен… Но прошлой ночью Фрида поддалась страсти, и это пошатнуло ее самооценку. Отныне Диего заполнял все ее мысли и воспоминания.

«Моя любовь к нему безгранична, как и мое восхищение, как и влечение, как и желание отдаться ему целиком. Это безумие. Может быть, я теряю себя в нем? — думала она, замирая от страха. — Где мне набраться храбрости?»

От расстройства она даже всхлипнула. Что ей теперь делать? Фрида боялась полностью отдаться в руки Диего, но в то же время не знала, как пережить долгие часы без него.

Ее взгляд упал на его носовой платок. Видимо, он выпал у Риверы из кармана, когда они раздевались. Фрида потянулась за клочком ткани и прижала его к носу, чтобы почувствовать запах возлюбленного. И снова всхлипнула.

— Фрида? Что с тобой такое? У тебя все хорошо?

Усилием воли девушка взяла себя в руки и засунула платок в карман юбки.

— Да, мама, сейчас буду.

Чтобы успокоиться, она взяла толстую шерстяную нить и принялась заплетать ее в косу. Пурпурный цвет имел для Фриды особое значение. Он представлял символ ацтекского народа, кроваво-красные цветы опунции — все, что Фрида так любила. Интересно, понравится ли Диего этот цвет? Девушка невольно улыбнулась. За душевными терзаниями не следует забывать о том, сколько всего дает ей Диего. Рядом с ним ее жизнь всегда будет полной красок, смысла и творчества. С ним она вдвойне или даже втройне наверстает упущенное из-за болезни время. Возможно, вместе они даже начнут новую страницу в мексиканской истории. И, что бы ни случилось, они будут писать картины и наслаждаться счастьем. Она достала носовой платок Диего и вытерла слезы, которые скопились в уголках глаз. В конце концов, свое решение Фрида уже давно приняла. Она всегда была не из пугливых. Да и как отказать человеку, который сделал ее счастливой? Она начала наряжаться. Диего так любит ее цветастые юбки. Позже она присоединится к нему в Министерстве образования. А пока остается только ждать, когда они увидятся снова.