«В глазах святого Бернара» — эта фраза уже привела нас к сокровищам на острове Монито, который своими очертаниями напоминал собачью голову. Логично было предположить, что и новая загадка имеет какой-то географический или предметный смысл. Корова с пером. Что это, черт возьми, может означать?

Я принялся перебирать варианты. Название таверны? «Пьяная Корова»? «Перо Быка»? Я не припомню таких вывесок в Бриджтауне, хотя обошел далеко не все злачные места. Может, герб какой-то местной плантаторской семьи? Но при чем тут Томас Блэквуд, умерший в нищете? Ориентир? Скала, похожая на корову, на которой растет какое-то растение с пышными листьями-перьями? Или островок? Мыс? Нужно было изучать карты Барбадоса и окрестностей, но у меня не было ничего подробнее общей карты Карибского бассейна.

А может, это вообще не про Барбадос? Может, это намек на что-то другое? Корова — символ Голландии? Перо — символ Англии (гусиные перья, которыми подписывали все указы)? Бред какой-то. Хотя, после путешествия во времени я уже ничему не удивлялся.

Нужно было спросить Джона. Мальчишка мог знать что-то, сам того не осознавая. Я велел Киту привести его ко мне.

Джон вошел в каюту. Он с любопытством оглядел непривычную для него обстановку капитанской каюты — карты на столе, оружие на переборках, сундуки, задвинутые под койку.

— Присаживайся, Джон, — я указал на единственный свободный стул. — Хочу спросить тебя про могилу твоего отца.

Он сел на краешек стула.

— Что именно, капитан?

— Надгробие. Кто его ставил? Когда это было?

Джон нахмурился, пытаясь вспомнить.

— Помню, что после похорон, через какое-то время, появились двое. Не местные. Пожилые уже, суровые такие, обветренные лица, как у моряков. Они поставили плиту. Сказали, что знали отца еще когда он плавал с Дрейком. Сказали, что Томас был хорошим человеком и заслуживает памяти. Я имен их не помню, да и вряд ли они назвали настоящие. Они дали мне немного денег, сказали беречь себя и исчезли. Больше я их никогда не видел.

Старые товарищи Дрейка. Значит, его сподвижники. И они оставили этот знак на могиле Блэквуда. Корову с пером. Знак для кого? Для своих? Или для того, кто пойдет по следу Дрейка? Для меня?

— А сам рисунок? Эта корова? Ты знаешь, что он означает? Отец никогда не упоминал ничего подобного?

Джон покачал головой.

— Нет, капитан. Я и внимания особо не обращал. Просто узор какой-то… Я думал, это для красоты.

Ясно. Мальчишка ничего не знает. Или делает вид, что не знает. Но его рассказ о «старых товарищах» звучал правдоподобно. Это еще больше запутывало дело. Дрейк оставил след, но ключ к нему утерян вместе с теми моряками или зашифрован так хитро, что без дополнительных подсказок не разберешь.

Я снова посмотрел на книжицу, извлеченную из гроба Дрейка. Потрепанный кожаный переплет, пожелтевшие страницы. «Барбадос. Ищи там, Крюк!». Проклятье, Фрэнсис, где «там»?! Что я должен здесь искать? Корову? Перо? Старых моряков, которых давно нет на свете? Или вся цель моего визита на этот остров заключалась лишь в том, чтобы найти Джона? Чтобы вытащить из долговой ямы? И что дальше? Зачем ты мне нужен? Или зачем я нужен тебе?

Я не верил в такие совпадения. Но какова конечная цель? Эльдорадо? Бессмертие? Власть над миром, как думают люди Кромвеля?

Я отпустил Джона, велев ему располагаться в кубрике и держаться Стива. Сам же остался один на один с загадочным рисунком.

За иллюминатором царила непроглядная тьма. Корабль тихо покачивался на рейде, готовый в любой момент поднять якорь и уйти в открытое море. Но я все медлил. Загадка коровы с пером не давала покоя, но еще больше беспокоила неопределенность с губернатором Кортни. Уйти сейчас, не попытавшись хотя бы прощупать почву еще раз, казалось безрассудством.

Кортни знает, кто я. Знает, что меня ищут люди Кромвеля. Он предложил, вернее, намекнул на возможное сотрудничество. На своих условиях, разумеется. Но даже его нейтралитет, его невмешательство уже было бы ценным активом. Если он решит сдать меня Кромвелю, он может заблокировать выход из гавани, натравить на нас местный гарнизон или просто сообщить моим преследователям точное время отплытия. Риск слишком велик, чтобы его игнорировать. Нужно было попробовать перетянуть его на свою сторону. Или хотя бы понять, чего он хочет на самом деле.

Но как связаться с ним? Явиться в губернаторский дворец с флагом перемирия? Глупость. Меня скрутят еще на пороге. Послать кого-то из команды? Слишком рискованно — послов могут просто перехватить. Оставался один, самый опасный, но, пожалуй, единственно возможный вариант — использовать моих подопечных дам. Изабелла — дочь губернатора Тортуги, пусть и находящегося сейчас под давлением англичан. Марго — дочь другого, хоть и бывшего, губернатора. Обе — дамы благородного происхождения, пусть и с сомнительной репутацией в моем пиратском окружении. Кортни уже выказал им свое почтение. Возможно, через них удастся передать ему сообщение? Предложить встречу на нейтральной территории? Или просто дать понять, что я готов к диалогу?

Решение созрело внезапно, как это часто бывает в критических ситуациях. Риск? Да, огромный. Но сидеть сложа руки и ждать, пока нас загонят в угол, было еще хуже.

Я вызвал Моргана. Он явился почти мгновенно, словно только и ждал приказа за дверью каюты.

— Собирай пятерых надежных ребят, Генри. И сам готовься. Мы идем на берег.

Морган удивленно вскинул брови.

— Опять? Капитан, ты уверен? После того, что случилось…

— Уверен, — отрезал я. — Нужно кое-что уладить перед отплытием. Быстро сходим туда и обратно. Бери самых тихих и незаметных. И оружие проверь.