Ветер усилился, пергамент затрепетал в руках. Я прижал его к груди, повернулся к Моргану. Его лицо, красное от рома, блестело в лунном свете, глаза щурились, выжидая.

— Слушай, что пишет де Лонвийе, — сказал я, голос вышел хриплый, пришлось откашляться. — «Рид и Кокс ищут сокровища Дрейка. Верят, что там бессмертие и могущество. Шантажируют меня через Изабеллу. Угрожают убить ее, если я не сдам тебя».

Морган присвистнул, провел рукой по бороде, оставляя на волосах пятна от пролитого рома.

— Бессмертие? — переспросил он, растягивая слово. — Это что, Кромвель всерьез думает, что Дрейк нашел какой-то эликсир?

Я снова развернул письмо, пробежал глазами дальше. Де Лонвийе расписывал, как Рид и Кокс явились к нему ночью, требовали выдать меня, угрожали перерезать горло его дочери. Они знали, что я иду по следу Дрейка, знали про гроб, про его записи. Боялись, что я доберусь до Эльдорадо раньше них. Хорошо, что про ящик Пандоры никто еще не знает.

— Вот еще, — продолжил я, подняв взгляд на Моргана. — «Они знают, что ты найдешь гроб Дрейка, Крюк. Знают, что у тебя есть подсказки. Кромвель готов утопить в крови Тортугу, если я не помогу им поймать тебя».

Морган сплюнул за борт, вытер рот рукавом. Его глаза сузились.

— Ну и дела, — буркнул он. — Значит, ты теперь ходячая угроза для Кромвеля. Что еще там?

Я опустил глаза на пергамент, читал дальше. Де Лонвийе упоминал, что Кромвель собрал флот, что Рид и Кокс рыщут по Карибскому морю, подкупая пиратов, губернаторов, всех, кто продается. Они верят, что я — ключ к их планам. Пальцы сжали бумагу, чуть не порвав ее. Эльдорадо. Это слово выскочило снова. Губернатор писал: «Они не остановятся, пока не найдут тебя или пока ты не найдешь Эльдорадо».

Палуба под ногами качалась. Я сложил письмо. Посмотрел на море. Волны поднимались, пена белела в темноте. Кромвель хочет власти, которой у него нет, и думает, что Дрейк оставил ее где-то здесь, в этих водах. А я стал для него камнем на пути. Я вспомнил книжицу из гроба — «река, что течет на закате», «камень, что смотрит в небо». Загадка, а не карта. Но для Кромвеля это не важно. Он видит во мне угрозу.

Морган сделал глоток из кружки, ром плеснул через край, оставил пятна на палубе.

— И что ты с этим будешь делать, Крюк? — спросил он, глядя на меня исподлобья. — Они тебя в покое не оставят.

— Пока читаю, — ответил я. — Тут еще не все.

Я развернул лист, нашел место, где остановился. Де Лонвийе писал, что Тортуга как в осаде. Кромвель давит через посланников, через угрозы, через золото. Рид и Кокс были на острове, требовали выдать все, что он знает обо мне. Губернатор держался, но его руки были связаны. Изабелла — его слабость, они это знали. Я перечитал строчку: «Они шантажируют меня, Крюк, требуют содействия. Если я откажусь, моя дочь умрет».

— Вот еще кусок, — сказал я, подняв глаза на Моргана. — «Рид и Кокс были у меня. Требовали выдать тебя. Угрожали Изабеллой. Кромвель давит на Тортугу, хочет, чтобы я помог им тебя взять».

Морган хмыкнул, потер ладони, будто собирался кинуть кости в таверне.

— А де Лонвийе что, продал тебя? — спросил он, прищурившись.

— Не совсем, — ответил я. — Пишет, что вынужден был сообщить примерный район моего поиска. Но они знают, что я иду по следу Дрейка. Боятся, что найду их сокровища первым. Портобелло — последнее пристанище Дрейка, логично начать поиски отсюда.

Я снова углубился в письмо. Де Лонвийе расписывал, как Кромвель верит в байки о Дрейке. Верит, что тот нашел не просто золото, а что-то, что даст ему власть над Англией, над всем миром. И что я стою у него на пути. Губернатор писал: «Они думают, что ты знаешь больше, чем говоришь, Крюк. Что ты близко к разгадке». Я остановился, перечитал эту фразу. Близко ли я? Книжица Дрейка лежала в моей каюте, но она не давала ответов, только вопросы.

Ветер рвал пергамент, а я крепко сжав его читал дальше. Де Лонвийе упоминал, что Рид и Кокс подкупили половину Карибов. Пираты, капитаны, даже губернаторы — все за золото готовы продать меня. Он писал: «Они собрали флот, Крюк. Идут за тобой». Я сложил письмо, посмотрел на Моргана.

— Флот? — спросил он, ухмыляясь. — Ну, это уже серьезно. Кромвель не шутит.

— Не шутит, — подтвердил я. — Они верят, будто сокровища Дрейка — это не просто золото. И что я — их главная помеха.

Морган хлопнул меня по плечу, от его руки пахло порохом и ромом.

— Да ты у них как кость в горле, Крюк, — сказал он. — А бессмертие — это, конечно, заманчиво. Может, и нам поискать?

Я не ответил, только посмотрел на море. Волны шумели, будто переговаривались друг с другом. Кромвель, Рид, Кокс — они идут за мной.