– Настя, давай уважительно. У этих есть имена - Тимур Кизяков и Андрей Бахметьев, - ответил Тимур не отводя взгляда от записи шоу «Очумелые ручки». Была такая рубрика в рамках программы «Пока все Дома». На экране мелькали размытые пиксельные лица – особый штрих передач из девяностых. Господи, сколько лет с тех пор прошло? Это что, я такая старая уже?

– Тимур, мы с тобой древние.

– У классики нет возраста, - ответил он и принялся что-то прикручивать к шайбе у себя в руках.

Я пригляделась, но ничего не поняла. Желуди какие-то. Молоток, щипчики, краски и ткань, подозрительно похожая на Томкину разрезанную футболку.

– А что ты делаешь?

– Поделку Тамарчику в школу. Смотри, что получилось? – Он принялся перебирать свои сокровища, поочередно показывая мне каждое: - Это Желудино, Желустренок, Желуренок и Желугавчик. В нашем детстве книга такая была – «Восемь волшебных желудей». Помнишь?

– Нет. Я в детстве энциклопедии читала, а потом справочники. А таких книг у нас даже не было, мама говорила, что все это баловство.

Тимур на секунду отвлекся от работы и поднял на меня задумчивый взгляд. Свободной рукой он потянул меня к себя, так что я плюхнулась ему на колени и обнял.

– Бедная моя девочка. – Его борода щекотала кожу, вызывая по телу мурашечный марш. – Я обязательно куплю тебе книги. И мороженое. И свожу в зоопарк.

– Тим. – Я поцеловала его в висок. – Ты чудо. Это какой праведницей я была в прошлой жизни, что в этой мне достался ты.

– Может ты была праведницей, а может я так сильно нагрешил, что теперь отдуваюсь. Ладно, шуруй, ты мешаешь, а мне нужно, чтобы клей до завтра схватился. Томе еще это чудо в школу нести.

Я пересела на кровать. Не такую уютную и приятную как колени Тимура. Попа заерзала в поисках удобной позы, но все было не то.

– А почему Тома сама не сделала поделку?

– У нас распределение. Тамарчик мыла посуду. Так устала, бедняжка, что легла спать. Ты ее к труду вообще не приучала?

– Нет. Да и у нас посудомойка. Я ее как раз утром загрузила.

– То утром, а вечером мы готовили ужин.

– У нас есть ужин? Ты шутишь?!

– Угу. Ленивые голубцы и целое семейство желудей. А ты сегодня что делала?

– Пародировала Папу Карло, - отмахнулась я от неприятной темы, - пахала.

– С Еленой не встречалась?

– Она отменила встречу. Сказала, что ту квартиру уже сдали.

Тимур замолчал. Несколько секунд он смотрел прямо, а затем снял очки и почесал переносицу.

– Насть, - голос его звучал уставшим, - ее бы не сдали, если бы ты посмотрела квартиру вчера.

– Знаю, но вчера я не могла и предупредила об этом заранее. Тим, ну я правда не могу сорваться прям с приема чтобы пообщаться с твоим риэлтором. Если эту сдали, значит мы найдем следующую, более подходящую, верно?

– Месяц уже ищем и все никак.

– Тимурчик, ну это же не моя вина. Ты пойми, я…

– Насть, я понимаю, - перебил меня Тимур. Кажется, он не первый раз слышал мои оправдания и уже выучил наизусть все, что я могу сказать дальше. – Я только и делаю, что пытаюсь понять тебя и от этого встрял в самую неудобную для мужчины позу. Коленно-локтевую. Я живу в чужой квартире с чужой женой и никак не могу исправить эту ситуацию.

От его нравоучений и серьезного взгляда хотелось вытянуться и положить руки на колени, как в школе. Каждый раз, когда мы касались этой темы, я начинала нервничать. Ну не могла я сейчас развестись. Я пообещала папе подождать, пока он не откроет клинику, я ему слово дала и теперь вот так?

И переехать не могла. Хотела, но тут уже обстоятельства играли против нас. То нужная квартира находится хрен знает где, и до работы было добираться два часа, то нам отказывают из-за ребенка, потому что девятилетка очень опасна для нового дубового паркета и не помогли даже клятвы, что Тома не писается последние лет семь. Но чаще я просто не успевала доехать до объекта, как его уже забирали. И доверить это дело Тимуру тоже не могла, в прошлый раз он чуть не заключил контракт на аренду шлюшатника с гигантским траходромом и подиумом для танцев. По его версии на подиуме можно организовать Томе уголок с игрушками, а кровать как раз подойдет для нас с Зелибобушкой, но что-то в этом плане меня смутило.

Я постаралась выдавить из себя счастье, а то слишком уж кислыми были наши с Тимуром лица:

– Зато ты точно знаешь, что я не буду ждать от тебя обручальное кольцо. И не нужно придумывать никакие отмазки как раньше делали: поженимся, когда на ноги встанем. Потому что я уже замужем.

Тимур встал и прошел к окну. Он закинул руки за спину и какое-то время смотрел на улицу.

– Насть, - он так и не повернулся ко мне, - я бы ничего не придумывал, и не хочу никаких отмазок. Я хочу, чтобы мы поженились и жили вместе, С тобой и с Томой. Может с Никитой и даже бабушкой Сарой. Но в своей квартире, а не там, где тебе разрешил быть твой свекр. Меня это бесит. И унижает, понимаешь?