Гермиона широко улыбнулась и разорвала упаковку большой посылки, в которой лежало вязаное одеяло. Должно быть, Бриджит потратила на него много часов. Она по опыту знала, как утомительно вязать, а это огромная работа! Гермионе в голову не приходило, что у неё нет собственных одеял. Все постельные принадлежности были из Хогвартса или из «Дырявого котла».

Она улыбнулась и завернулась в плед, наслаждаясь его теплом. Легко забыть о боли, когда тебя оборачивает что-то настолько уютное.

Гермиона взяла следующую посылку, ей даже удалось сесть, поправив на коленях подарок Бриджет. Следующим подарком были модные шапка и шарф кремового цвета и винного оттенка зимнее пальто. У Гермионы отвисла челюсть. Она поняла, что это от Гасси, даже не глядя на имя. Зная её, это стоило целое состояние.

Она развернула открытку.

Самой чудесной Гермионе,

Как твоя лучшая подруга, я больше не могу позволить тебе ходить в этом чудовищном трансфигурированном пальто. Ты думала, я не замечу? Что ж, заметила. Сначала я купила это пальто для себя, но потом вспомнила тебя и тот отвратительный предмет одежды, в котором ты щеголяешь, и решила, что ты отчаянно нуждаешься в обновке. Но я купила нам одинаковые шапки и шарфы! Мы будем очаровательны!

С любовью, Гасси.

P. S.: позже я пришлю тебе список книг нашей домашней библиотеки. Была занята домашними семейными делами!

Гермиона хмыкнула. Для кого-то это могло показаться обидным, но Гермиона знала, что имела в виду Гасси, составляя эту записку. Она не была и неправа. Одежда была великолепной, а её нынешнее пальто — просто функциональным.

Двубортное шерстяное пальто было расклешённым от талии, а широкая юбка доставала до колен. Воротник и манжеты были подбиты каким-то мехом. Оно было бесподобно. Это самая изысканная вещь, которей ей доводилось владеть.

Гермиона продолжила открывать подарки. Аластор подарил ей книгу под названием «Тысяча книг, которые должны прочитать каждая ведьма и каждый волшебник». Ей было интересно, прочитала ли она уже что-то. Она проверит названия одно за другим.

Арчи подарил ей нечто, что оказалось плюшевой игрушкой, напоминавшей карликового пушистика. Гермиона уставилась на него, гадая, чем он думал, когда выбрал его. В худшем случае она сможет использовать её как подушку.

Она пожала плечами и отложила её в сторону, доставая последний подарок. Сначала она открыла письмо и скорчила мину.

Гермиона,

Я долго думал, отправлять ли тебе это, но решил, что должен убедиться, что всё в порядке. Я не видел тебя после танцев и уверен, что ты уже слышала, что на меня напали. Я всё ещё не помню, кто сделал это, но надеюсь, что ты не пострадала. Пожалуйста, ответь мне и скажи, что с тобой всё хорошо. Августа обвинила меня в том, что я пытался воспользоваться тобой, и я клянусь, всё было не так! Пожалуйста, дай мне возможность всё объяснить.

— Барнабас Куфф.

Внутри лежало ассорти изысканного шоколада. Трюфели всевозможных соблазнительных вкусов были изысканно украшены. Наверное, они бесподобны, но она не могла быть уверена, что они не отравлены.

Она бросила коробку и открытку в огонь перед тем, как уйти на встречу с Томом.

***

— Экспекто Патронум!

Из его палочки вырвался свет. Воздух сгустился. На мгновение показалось, будто оно примет форму, но очертания потеряли цель, и дымка развеялась. Он снова провалился.

— Блядь!

— Том, может, нам стоит остановиться…

— Нет!

Она пожала плечами и продолжила читать свои письма. Она уютно устроилась на мягкой подушке возле стены, обернув вокруг плеч свой новый вязаный плед.

Гермиона написала Бриджет, а девочка быстро ответила дотошным пересказом своего года. Несмотря на растянутые объяснения и детали, она внимательно его читала, собираясь ответить. Хоть она и не сможет быть настолько подробной, как юная ведьма.

Они тренировались в Выручай-комнате. Гермиона добилась того, чтобы место выглядело, как когда они использовали его для ОД. Это навевало воспоминания. Гермиона почти ждала, что внутрь зайдёт Гарри и начнёт раздавать указания. Один из братьев Криви феерично ошибётся или что-то взорвёт. Она бы заметила Луну, глядящую вдаль. Невилла с его решительным энтузиазмом… Но это не было тем же миром. Их тут никогда не будет.

Она закончила третью и последнюю страницу повествования Бриджет, а затем свернула его и сложила обратно в конверт.

— Экспекто Патронум!

Гермиона взглянула на серебряную дымку до того, как она успела исчезнуть. Том разъярённо прошипел.

— Не думаю, что ты выбрал достаточно счастливое воспоминание, — сказала Гермиона.

— Я сирота! Я вырос в мерзком приюте посреди разорённого войной Магловского Лондона. Каким ты предполагаешь должно быть моё счастливое воспоминание? — его лицо перекосило от злобы.

Последние четыре дня они отрабатывали Патронуса. Сказать, что Том был разочарован — ничего не сказать. Гермиона пыталась заверить его, что это сложная магия. Это не помогало.

— Какое воспоминание ты используешь? — спросила она.

Том сердито посмотрел на неё, его взгляд был полон скептицизма:

— Кажется, это весьма личный вопрос.

— Я раньше использовала воспоминание об одном дне, проведённом с родителями во Франции.

— Раньше использовала?

— Иногда я всё ещё думаю о том воспоминании. Оно делает меня счастливой, но больше не производит надёжного телесного Патронуса… Их тяжело вспоминать.