— Будьте добры, пригласите сюда Вал… Валла… — Кашалот силился прочесть имя на бумажке, — тут неразборчиво… словом, вон ту молодую особу из Австралии — она буквально умоляла безотлагательно принять ее по неотложному делу.

Все посмотрели в сторону, куда он показал, и действительно увидели молодую особу, довольно симпатичную и напоминавшую уменьшенную копию Кенгуру. Она нерешительно переминалась с ноги на ногу.

— Ну что же вы так робко, — подбодрил ее Гепард, — смелее, мы вас ждем.

— Какая же она Валла? — Сова разглядывала приближавшуюся гостью. — Это же Кенгуру, только росточком не вышла.

— Извините, уважаемая Сова, — произнесла австралийка приятным мелодичным голосом, — но вы и правы и неправы. Я действительно Кенгуру, потому что я из семейства Кенгуру — не стану же я отрекаться от своего семейства из-за моих неприятностей, тем более, что и оно от меня, несмотря ни на что, не отрекается… Пока, во всяком случае. Но в то же время я и не Кенгуру.

Кашалот уставился на гостью, затем перевел взгляд на своих коллег:

— Ничего не понимаю: Кенгуру — не Кенгуру… Кто-нибудь что-нибудь понял?

— Я понял, — откликнулся Человек. — Тут нет ничего сложного, дорогой Кашалот; этим привычным для нашего слуха именем, Кенгуру, принято называть только крупных представителей семейства — Лесного Кенгуру, Большого Рыжего Кенгуру, и так далее — всего их двенадцать видов. Самых мелких, ростом с Кролика и даже меньше, зовут кенгуровыми крысами. А средних…

— А средних, таких, как я, — подхватила посетительница,— называют Валлаби: древесные валлаби, скальные, когтехвостые, кустарниковые и даже типичные валлаби.

Коапповцы, естественно, поинтересовались, к каким валлаби принадлежит она сама.

— Наверное, к типичным? — предположила Мартышка, не дожидаясь ответа. — Обожаю все типичное!

— Вынуждена вас разочаровать, — извиняющимся тоном сказала Валлаби. — Я не Типичная Валлаби, а Кустарниковая. К тому же с совершенно нетипичной судьбой. Все мои сородичи стараются уйти от всяких проблем и трудностей в кусты. И они по-своему правы. Я тоже всегда так поступала, особенно когда слышала сигнал.

На вопрос, о каком сигнале она говорит, Валлаби пояснила, что имела в виду сигнал по беспроволочному телеграфу. Это вызвало у хозяев Большой Поляны живейший интерес. Лишь Рак спросил с язвительной усмешкой:

— Уж не по радио ли, случайно?

— Да нет, какое там радио — мы пользуемся более надежной системой связи: при опасности Кустарниковый Валлаби предупреждает сородичей, барабаня задними ногами по земле. Своего рода тамтам, его сигналы слышны очень далеко.

Гепард кивнул:

— Действительно, беспроволочный телеграф — ни малейшего намека на проволоку.

— Но сейчас случай особый, — продолжала гостья. — Речь идет о восстановлении моего доброго имени! От этого не спрячешься в кусты. И знаете, я впервые по-настоящему почувствовала, что значит для нас КОАПП. Какое счастье, что есть место, куда можно обратиться в тяжелую минуту, где тебя выслушают, посочувствуют, помогут… Не будь вас, у кого бы я могла искать защиту? Полнейшая безысходность!

— Да что с тобой приключилось-то, болезная ты моя? — Сова смотрела на Валлаби с жалостью и сочувствием. — Небось, злую напраслину недруги возвели?

Валлаби растерянно развела лапами:

— В том-то и нелепость моего положения, что полной напраслиной это назвать нельзя — что было, то было… Конечно, всего окружающие не видели, но то, что они видели, отрицать невозможно, тем более, что видели это сотни глаз.

— Что же они видели?! — Мартышка прямо-таки дрожала от нетерпения. — Говорите скорее, иначе я умру от любопытства!!

— Да ничего особенного — история самая банальная, а раздули из нее… За мной погналась дикая собака Динго. Будь я налегке, ей бы меня никогда в жизни не догнать! Но в сумке у меня малыш, — он, естественно, стесняет мои движения, да и вес у него чувствительный, так что, сами понимаете, прыжки получались далеко не рекордные… А Динго все ближе — вот-вот настигнет! И тогда я выхватила из сумки родное дитя, — не останавливаясь, прямо на бегу, — отшвырнула его в сторону и, обретя свободу движений, легко ушла от погони!