Но Альера мне искренне жаль. Я ему благодарен за добро и хотел бы отплатить тем же. Может, эльтем разделит свою страсть между нами двумя? А потом мы ей оба наскучим. И останемся жить в этом доме. Нет, о таком глупо мечтать, мою спину исказил рубец шрама, мной дроу побрезгует. Хорошо, если вовсе не выкинет, как узнает, кого ей преподнесли в качестве подарка и извинений. Нужно стараться особо, если я хочу задержаться здесь.

Я вернулся в кухню, отворил дверь кладовой, выбрал корзину покрепче. Золотые монеты пришлось сунуть в карман. Ни потайного кармана, ни кошеля, ничего нет. Только бы их не стащили. Не представляю, как я смогу потратить такую сумму себе на еду. Что выбирать? Я люблю молоко, фрукты, свежие овощи. Фрукты растут в саду, овощей мне много не требуется. Молока столько не купишь, чтобы потратить три золотых. Может, взять себе сливок? Творога? Самого свежего! А еще сыра и масла. Сливочного, чтоб оно растеклось на свежем хлебе. Точно, хлеб я тоже возьму, а еще свежих булок. Сладких, с начинкой из меда. Их продают на каждом углу, а пробовал я их всего два раза в жизни и до сих пор помню тот упоительный вкус. Я подхватил корзину и вышел в сад. Какой-то человек меня сразу окликнул, он стоял у калитки.

– Ты – новый раб эльтем Галицкой, верно?

В ответ я расстегнул свою рубашку и показал клеймо на груди

– Что со вторым? Альер жив?

– Я не уверен, господин, что должен рассказывать о том, что происходит в доме эльтем Галицкой.

– Подними глаза на меня. Я – поверенный короля. Видишь форму, знак отличия на моей груди? В ратуше ждут известий из дома эльтем, чтобы, если потребуется, вовремя доставить сюда все нужное. Это не пустые любопытство. Так ее личный раб жив еще?

– Мне это доподлинно не известно, господин.

– То есть? Он умирает? Ранен?

– Эльтем Галицкая забрала Альера с собой, господин. Раны, которые он получил этим утром, не должны угрожать его жизни.

– Значит, раны есть. Так и передам. Что еще? Тебе самому что-то нужно? Зелья? Хотя их должен оставаться приличный запас, вчера только доставили полный ящик. В баню, может быть, хочешь наведаться? Или сам умеешь ухаживать за собой?

– Умею, господин.

– Это хорошо. Что еще? Эльтем должна быть довольна всем тем, что ее окружает в нашем мире. И ты должен помнить об этом. Раз уж ты теперь тоже ее личный невольник.

– Мне необходимы мази для волос, чтоб они блестели как следует, - ответил я после легкой заминки.

– Передам в ратушу. Найдёшь сверток у ворот. Одежда?

– Еще мне нужен маг.

– Зачем это?

– Я полагаю, эльтем может расстроить мой недостаток.

– Какой ещё недостаток? Что-то по мужской части?

– Шрам, он идет через всю мою спину. Эльтем еще не заметила, что ее подарок таит ущербность.

– Шрам? Выведем. Сегодня же. Не беспокойся. Ты, кстати, куда собрался?

– Эльтем приказала пополнить припасы для меня лично.

– Выходит, ты ей приглянулся. Через пару минут подъедет карета. Сядешь и доберешься в ней до рынка. Делай покупки неспешно, обратно в карете тебя встретит маг, выведет шрам. Я сам об этом распоряжусь. И потом довезет с покупками до дома. Понял?

– Да, господин. За что такая любезность?

– Никто не хочет разгневать эльтем. Лучше будет, если с тобой ничего не случится.

– Благодарю вас.

– Про мага эльтем не говори, если не спросит. Чтоб не расстроилась тем, что ей кто-то посмел подсунуть ущербного раба. О карете можешь сказать, что сам король велел позаботиться о тебе, чтоб ты не топтал ноги в пыли.

– Как пожелаете, господин.

Через несколько минут к особняку и вправду подъехал экипаж. Большой, черный, лошадь так и вовсе громадных размеров. Я стоял, не решаясь подойти ближе. Никогда еще не доводилось мне видеть таких роскошных экипажей так близко. Да и не может быть, чтоб эту карету прислали для меня. Должно быть, страж решил, будто я еду вместе с эльтем, вот и случилась ошибка. Возница спрыгнул с козел, отворил дверь.

– Я еду на рынок один, господин. Эльтем нет в доме.

– Залезай и садись на сиденье, не смей устроиться на полу, еще не хватало, чтоб ты отбил себе свой драгоценный зад. Лошадь резвая, поедем мы быстро, мало ли, подбросит на кочке?

– Да, конечно.

Я все ещё не мог сойти с места. Карета впечатляла, в особенности, золотой вензелёк на боку. А уж лошадь! Таких я, наверное, никогда и не видывал,

– Великолепный выезд, господин.

– Знаешь, чей?

– Боюсь, что нет.

– И вензелек не узнал? Карета нашего короля, прогулочная. В ней побольше места. Взяли эту, чтоб лекарю было удобно возиться с тобой. Тут и сиденья просторные. Король, бывает, любит подремать в пути.

– Я не смею...

– Садись.

Кучер довёл меня, подхватил под руку, подпихнул к карете. Усадил на сидение, проследил, чтоб мне было удобно. Корзину отобрал из руки и устроил у моих ног, прикрепив ремешком.

– Чтоб не каталась. Ну, великие боги, авось, да помогут.

С этими его словами дверца кареты закрылась, а я принялся ошарашено озираться по сторонам.

Позолота, шелковые подушки, замшевая обивка сидений. Пол застелен ковром, всюду заклёпки, вензельки, есть отдельное место для слуги. Меня же разместили у окна, чтоб было видно дорогу. Стекло зачаровано, снаружи меня невозможно различить. Я провел ладонью по раме оконца, выполненной из черного дерева. До сих пор не могу поверить, где я очутился. До сих пор не понимаю, чем обязан такому к себе отношению. Нет, ясно, что меня берегут, как невольника эльтем. Но сама эльтем меня бережет тоже, заботится, Альер и тот ко мне расположен.