Бежевые туфли на высоком каблуке, они у меня мягкие. Сумочка-клатч, длинные серьги, кулончик на цепочке игриво болтается в вырезе декольте, браслет на запястье. Волосы я распустила. Водитель ахнул, когда увидел меня такую и покраснел.

– Едем. Нас ждут.

Машину я бросила в соседнем с квартирой дворе. Страшновато. Только бы дойти до ее дома без приключений! Но и Сергея нельзя спугнуть.

Я на секунду замерла перед дверью подъезда, прислушалась, вроде бы по ту сторону никто не стоит. В парадной пусто и чисто, лифт, по счастью, оказался на первом этаже. Его дверцы отчаянно заскрипели перед тем, как раскрыться. Я вошла внутрь и прикрыла глаза. Теперь самое важное – натянуть на себя нужную маску. Чуть опущенный к полу взгляд, растерянность, видимый страх. В руках перебираю ремешок клатча. Когда-то я и вправду была такой – застенчивой, пугливой, скромной. Словно пластичная заготовка из белой глины. Но время успело выжечь из меня всю мягкость, превратило в крепкий фарфор.

Я вышла на нужном этаже, подошла к двери, нажала на кнопку звонка. Нельзя ошибиться! Суметь правильно выбрать тон. Только бы Сергей сам пошел открывать. Время позднее, гостей сегодня не ждут. Антонина точно не пойдёт к двери сама, и сына моего тоже не пустит, чтобы с ним ничего не стряслось.

Дверь открылась, я увидела знакомые тапочки, носки с неизменной дырочкой на большом пальце. Сколько я их заштопала!

– Явилась?

Ярость нахлынула волной, как ее и унять только? Я вздохнула и произнесла едва слышно.

– Я так скучала по тебе, Серёжа. Ждала все эти годы. Прости меня, с Эстоном я разведусь.

– Наконец-то ты хоть что-то поняла! Утром поговорим!

– Нет!
– сама не замечаю, как хватаю мужа за руку, - Не бросай меня.

– Зачем ты мне вообще такая нужна? Гулящая, мать из тебя никакая, только и думаешь, что о своих мужиках. Тварь ты, Дина. Мы с Денисом уезжаем во Францию. У меня точно такие же права на ребенка, как и у тебя. Уяснила?

– Да, Серёж. Ты во всем прав. Я – плохая мать и ужасная женщина. Но кроме тебя, мне просто не к кому обратиться. Я прощу, поехали со мной.

– Куда это? Ночью только ночные бабочки суетятся. Приличные люди спят у себя дома!

– Я... Мне досталась квартира на Невском. Там течет труба, Сереж, - я лгу на ходу. В голосе появились плаксивые, умоляющие ноты, - Я думала, мы посидим там вместе, поговорим, приготовила для нас ужин. И тут труба протекла. До утра я затоплю соседей. Помоги мне, пожалуйста.

– Ну, хорошо. Ты, конечно, даёшь, сантехника вызвать сама не можешь. Жди внизу, я соберусь и выйду. Только...

– Только что?

– Матери моей и Денису ничего не станем говорить. Не хочу, чтобы они знали, с кем и куда я уехал. А то расстроятся еще, что я снова с тобой спутался.

– Хорошо, конечно, ты прав.

– Как и всегда.

– Как и всегда, любимый. Так мне вызвать такси?

– Ну, ладно, вызывай. Эх, Динка, ну что ты и за женщина такая, бессовестная. Помоги ей! Только и знаешь, что... Эх! А ведь могли жить семьей, сына воспитывать. А ты, что?

– Да, ты прав.

Я спустилась вниз и осталась ждать у подъезда. Добрых полчаса Сергей не спускался вниз. А когда спустился, я заметила рукоять ножа, торчащую из кармана его плаща. Так бы и не увидела, да только этот нож я сама покупала свекрови. Зеленый набалдашник на ручке виден в темноте.

– Серёжа, я здесь!
– рискую и знаю об этом. Сергей точно замыслил меня убить. Поздний вечер, пустой двор, ни прохожих, ни компаний вокруг. Ударит бывший ножом, а скажут, что ограбление, что нельзя ходить женщине одной по ночам, что сама виновата – спровоцировала грабителя и убийцу. Нет, кого-то, конечно посадят, но мне от этого будет уже не легче.

– А, вот ты где?

– Поехали скорее ко мне, - я бросаюсь бывшему на шею. Обнимаю, целую в щеку. Он едва касается своими губами моих и на меня накатывает волна омерзения, по телу проходит дрожь. И Сергей это замечает.

– Ты и вправду соскучилась! Хм, молодец, - на мое бедро ложится горячая ладонь. Убить бы его! Прямо здесь, прямо сейчас. При помощи магии.

– Идем, машина в соседнем дворе.

– Ну, идем, так уж и быть. Может, ты и вправду исправилась? Борщи-то хоть научилась варить как следует?

– Научусь, не сомневайся. Ради тебя я готова на все. Идем.

И мы садимся в машину под непонимающим взглядом водителя. Не ожидал он такого от жены Эстона. Пусть, терпеть осталось не долго.

Сергей шепчет мне в ухо глупости вперемешку с гадостями. Не понимаю, зачем. Но смеюсь, краснею, то и дело отворачиваюсь к окну, лишь бы он больше не осмелился ко мне прикоснуться. И вдруг волна неимоверного счастья прорывается сквозь брезгливость. Еще чуть-чуть и я наконец отомщу, и мне нисколько не совестно. Я начинаю искренне улыбаться. Водитель хмурится, рукоять ножа все сильней упирается в бок. Она немного торчит из кармана, а Сергей тесно прижался.

– Я обещаю тебе самую яркую ночь в этой жизни.

– И я тебе тоже. Уверена, эта ночь станет незабываемой.

Машина замерла у подъезда. Сергей вышел, огляделся по сторонам. Питерский двор-колодец располагает к преступлениям. Сколько же судеб здесь изменилось навечно? Тьма. И сегодня изменится еще одна. Мне совсем не страшно, только очень хочется поскорей все сделать.

Глава 36

Альер

Моя мать умерла, в этом я нисколько не сомневаюсь. Она не могла бы бросить меня, отца, свои развлечения, балы, побрякушки всех сортов, титул королевы. Я точно знаю, кем на самом деле была моя мать – не княжной, не родовитой дамой, а великой лгуньей, мошенницей, и брак с отцом она заключила обманом. Такая женщина способна на многое. Исчезнуть не стоило бы ей никакого труда. Но я бы знал об этом! Как знал всегда и о многих других ее тайнах, о которых не догадывался даже отец. И ведь они любили друг друга, истово и нежно. Разве мать моя могла бросить отца?