— Здесь, — Тиль пожимает плечами.

— При вас? — спрашиваю, приподняв брови.

— О, Королева… — отворачивается. — Переодевайся, я не смотрю.

Быстро стягиваю с себя шубу и разворачиваю форму. Красивая! Поварской китель, юбка в пол и фартук — всё белое, словно свежий снег. Быстро надеваю форму поверх ночной рубашки. Всё, я готова. Но окликать Тиля не спешу — стою и разглядываю его ухо. О, Королева, как же мне стыдно!

Тихо-тихо, на цыпочках подкрадываюсь к господину Табаско и осторожно касаюсь кончиками пальцев его уха. Он вздрагивает, но не поворачивается. Замер столбом.

— Очень больно? — спрашиваю тихо.

— Нет, не очень, — хрипит. — Ты переоделась?

— Да, — выдыхаю и делаю шаг назад.

— Принимайся за работу, — поворачивается ко мне. — Я приготовлю для её Величества скрембл на завтрак, а ты займись десертом к кофе.

— Хм, что мне испечь для Королевы?

— Придумай, — Тиль идёт к столу для готовки. — И поскорее, будь любезна, пока печь не остыла.

На столе уже разложены продукты для скрембла, и господин Табаско принимается за работу. Он разбивает яйца в деревянную миску, добавляет туда соль и острый перец. Ещё немного и скрембл будет готов, а я ещё даже не придумала, что приготовить.

— Признаться, я совершенно растерялась — забираюсь на высокий табурет.

— Так и передам Королеве, — язвит Тиль. — Она быстро поймёт кого взяла личным кондитером.

— Ха! — выдыхаю. — Вам не терпится попасть в упряжку?

Господин Табаско замирает со стручком острого перца в руке, а потом медленно поворачивает ко мне голову. В его взгляде столько злости, что мне становится жутко.

— Приготовь что-то быстрое, — рычит и давит перец в кулаке. — Чтобы мой скрембл не успел остыть.

— Да, я поняла, — лепечу испуганно.

Спрыгиваю с табурета и бегу к шкафу-порталу.

Медовые эльфийские персики — одна штука

Ратарский шоколад — одна плитка

Гномья корица — щепотка

Продукты на месте, я беру разделочную доску и… Ножа нет.

— Господин Табаско, могу я получить нож? — спрашиваю смущённо.

— Не можешь, — он смотрит на меня, потом на персик в моей руке. — Как ты хочешь его нарезать?

— Просто, — пожимаю плечами, — на две половинки.

Тиль подходит, вынимает у меня персик и ломает его. Он возвращает мне истекающие соком половинки фрукта и уходит на своё место. Хм, спасибо…

— Так я и сама могла, — поджимаю губы. — Вы что, правда, считаете меня сумасшедшей?

— Да, — заявляет абсолютно серьёзно. — Ты сумасшедшая и можешь быть опасной.

— И это после того, как я пыталась спасти ему жизнь… — бормочу, едва слышно.

— Это после того, как ты чуть не откусила мне ухо, — выдаёт громко.

— Неправда! Вы вчера называли меня сумасшедшей, а укусила я вас только сегодня.

— Меньше болтай. Готовь десерт.

Наливаю воду в кастрюлю, беру плитку шоколада, сотейник и со всем этим иду к печке. Обхожу господина Табаско, чтобы, не дай Королева, не задеть его случайно. А то подумает, что я пытаюсь его прибить… сотейником. Каламбур, конечно. Я думала, Тиль хочет убить меня, а он думает, что я могу убить его, но мы готовим за соседними столами.

ТоплюРатарский шоколадна водяной бане и поглядываю на господина Табаско. Надо признать, он мастер своего дела. Управляется с готовкой очень ловко — все его движения отточены до автоматизма.

Тиль заканчивает смешивать ингредиенты в миске и идёт к печи, а я спешно отворачиваюсь. Не хочу, чтобы он думал, что я пялюсь на него.

Помешиваю шоколад деревянной лопаткой — он почти растаял, а я плавлюсь от взгляда Тиля. Повар стоит у меня за спиной уже несколько минут и молчит.

— В чём дело? — спрашиваю напряжённо.

— В шоколаде. Ратарский?

— Хм… Да, — смотрю на Тиля через плечо. — Но как вы это поняли?

По виду плитка Ратарского шоколада ничем не отличается от любой другой плитки шоколада. Пока не попробуешь — не узнаешь, что эта сладость с острова Ратар.

— Неважно, — холодно отвечает. — Отойди, мне нужна печь.

Господин Табаско оттесняет меня и встаёт рядом. Молчим. Каждый занят своим делом.

И всё же странно… Как он определил, что это Ратарский шоколад?

— Почти готово, — снимаю кастрюлю с плиты. — Выложу персик в пиалу, полью шоколадом, а сверху посыплю корицей и можно подавать.

— Сначала я должен попробовать, — Тиль сосредоточен на скрембле.

— Да, конечно, — хмурюсь. — Я сделаю для вас небольшую порцию в отдельной тарелке.