И та ночь… Её крик во сне. Я подскочил тогда, подбежал к её кровати. Она спала, но её губы что-то шептали, она металась.

А потом… потом она застонала. Не от боли. Этот звук был другим — низким, глубоким, полным… желания. И она произнесла моё имя. Тихо, почти неслышно, но я услышал. «Андрей…»

Меня как током ударило. Она чувствовала то же, что и я? Эта мысль одновременно пугала и пьянила.

Утром я увидел, как она покраснела, как избегала моего взгляда. Я понял — я был там во сне.

И я струсил. Сбежал. Нашёл предлог задержаться, отправил её одну. Решил снова возвести стену, держать дистанцию. Потому что боялся. Боялся повторения.

Дурак. Самонадеянный дурак. Играл в неприступность, боясь потерять контроль над собой, над ситуацией. А теперь? Теперь она там, в разбитой машине, и единственное, что имеет значение — это она.

Страх потерять ее оказался сильнее всех правил, сильнее воли, сильнее страха перед прошлым. К черту контроль, если цена — ее жизнь. Я не позволю ей… Я не могу ее потерять.

Вот он, перекресток. Маячки скорых, полиция, зеваки. И разбитая «Газель»… Впечатанная в бок джипа. Выглядит страшно.

Сердце сдавило так, что перехватило дыхание. Перед глазами — вспышка. Пять лет назад. Такая же авария. Такая же разбитая скорая. И Лена… Моя Лена.

Нет. Только не снова. История не должна повториться. Я этого не допущу.

АНДРЕЙ

Пять лет назад… Лена.

Её имя вспыхнуло в сознании, обжигая старые раны. Мы работали вместе на той же станции. Не просто работали. Мы жили этим. Я врач, она — она фельдшер. Мы были командой — и в жизни, и на вызовах.

Я был без ума от неё — от её смеха, от её упрямства, от того, как она могла быть нежной и сильной одновременно. Она была светом в моей тогда ещё не такой циничной жизни.

В тот день мы были на разных бригадах. Её отправили на крупное ДТП за городом. А потом пришло сообщение — их машина тоже попала в аварию. Я рванул туда, так же, как сейчас, наплевав на все правила.

Когда я приехал, сердце колотилось где-то в горле. Я искал её глазами среди происходящего вокруг хаоса — разбитые машины, раненые, спасатели… И нашёл. Она была на ногах. Уже помогала другим пострадавшим, её форма была испачкана чужой кровью, а на виске алела небольшая ссадина.

— Лена! — крикнул я, подбегая.

Она обернулась, улыбнулась мне своей обычной усталой, но тёплой улыбкой.

— Андрюш, всё нормально! Видишь, работы тут непочатый край! — она махнула рукой в сторону раненых. — У меня просто царапина, потом разберёмся.

Я выдохнул. Жива. Цела. Глупая царапина. Я видел её, она была сосредоточена, максимально серьёзна, как всегда. Я занялся другими тяжелыми, а она помогала мне. Мы работали бок о бок несколько часов, пока не увезли последнего пострадавшего.

Я подошёл к ней, собираясь наконец-то как следует осмотреть её саму, обнять, сказать, как испугался.

— Ну всё, героиня, теперь твоя очередь, — усмехнулся я, протягивая руку.

Она снова улыбнулась, но как-то странно, устало. Сделала шаг ко мне и вдруг… покачнулась. Её глаза закатились, она обмякла и начала падать. Я едва успел подхватить её на руки.

— Лена! Лена, что с тобой?!

Она была без сознания. Мы погрузили её в мою скорую. Я делал всё, что мог — интубация, капельницы, препараты… Но она умирала. Прямо у меня на руках. По дороге в больницу её сердце остановилось. Запустить его снова мы не смогли.

Потом вскрытие показало — субдуральная гематома. Коварное кровоизлияние в мозг от удара головой, которое развивалось медленно, скрытно. Та маленькая ссадина оказалась смертельной. А я… я был рядом и не заметил. Упустил. Поверил, что всё в порядке.

С того дня я умер вместе с ней. Тот Андрей, который умел любить, верить, смеяться — его не стало. Остался только врач, циничный, жёсткий, одержимый контролем и работой. Я поклялся себе — больше никаких отношений. Никогда. Особенно на работе. Это слабость. Это боль. Это риск, который я не мог себе позволить. Я ушёл с той станции, переехал, погрузился в карьеру, строил стену вокруг себя. Главный врач — вот моя цель. Порядок, контроль, никаких эмоций.

Пять лет это работало. Пока в моей жизни не появилась она. Ксения.

Я снова вспомнил, как увидел её на той первой аварии. Растерянная, заплаканная. Как меня взбесила её ошибка, её эмоции. Я наорал, сказал, что ей здесь не место. Почему? Потому что она напомнила мне… нет, не Лену. Меня. Она напомнила мне мою ошибку. Буквально ткнула меня в неё носом.

Потом я стал её начальником. Видел её каждый день. Её упрямство, её силу, её усталость. Она была хорошим специалистом, несмотря на мои первые впечатления. И она цепляла. Чёрт возьми, как она цепляла!