– Может, по мороженому стрескаем?
– щедро предложил Толик, останавливаясь у лотка, за которым стояла улыбчивая женщина в косынке и белом халате.

– Давайте!
– подхватил я. Толик был прав: вдвоем знакомиться с девчонками веселей и проще. Один начинает, другой подхватывает.
– Мы с приятелем вас угостим. А потом в кино?

– Берите, берите, мороженое, ребята!
– начала нас зазывать продавщица.
– Свежее, вкусное!

– Ладно, - охотно согласилась Юля, с интересом поглядывая на Толика - он явно ей нравился.
– Почему бы и нет? Настя, а ты как?

– Ладно, по мороженому - и в кино, - подумав, ответила Настя и оценивающе поглядела на меня, словно прикидывая, не опасен ли я. Я натянул улыбку, пытаясь выглядеть привлекательно, но вышло это у меня, кажется, по-дурацки. Впрочем, мою новую знакомую это не оттолкнуло.
– Сегодня "Ивана Бровкина на целине" показывают, там песни хорошие поют. Давайте сходим! Первый фильм, про солдата, мне очень понравился. Только мне до десяти вечера домой вернуться надо, у меня мама строгая. А у Юльки общежитие в одиннадцать закрывается...

– Отлично!
– обрадовался я.
– Девчонки, выбирайте мороженое!

Я привычным движением сунул руку в карман, ища там кредитку или зажим с пятитысячными купюрами, которыми привык сорить в клубах, но, естественно, нашел только смятую трешку да пригоршню мелочи. Впрочем, я не расстроился: много денег мне сегодня не понадобится. На заводе платили вполне прилично, и денег на то, чтобы сводить в кино и кафе красивую девочку в СССР у меня должно хватить.

Когда я беззаботно прожигал жизнь в Москве, мне доводилось натыкаться на консуматорш - девчонок, которые якобы случайно знакомятся с парнями в социальных сетях, охотно соглашаются на встречу, а потом, прогуливаясь неподалеку от какого-нибудь злачного места, предлагают "зайти и выпить по бокальчику вина". Ничего недоумевающие парни обычно ловили наживку соглашались, а в конце вечера им приносили счет на двадцать-тридцать тысяч рублей - вино якобы было очень дорогое, из винограда, привезенного с Луны... Можно было, конечно, встать и попробовать уйти, но, как правило, путь преграждал высоченный детина, поигрывающий мускулами. В этом случае спасал только звонок в полицию, но далеко не каждый до него додумывался. Как правило, перепуганные пацаны предпочитали расплатиться и смотаться, пока не наваляли. Девушка, получив свой процент за развод лоха, естественно, тут же пропадала из поля зрения и приступала к окучиванию другого простофили.

Однажды и я так чуть не попался - милая девушка по имени Снежана написала мне в "Тиндере", что ведет свой блог, занимается саморазвитием и очень любит путешествовать. В общем, стандартный набор любой двадцатилетней. Просмотрев ее фотографии, я согласился на встречу, рассчитывая приятно провести вечер, плавно перетекающий в ночь.

Девушка, как ни странно, даже не опоздала, пришла вовремя, выглядела шикарно (маникюр, макияж, каблучки, вкусный парфюм) и вела себя очень приветливо. Снежана, растягивая слова, поведала мне о том, как развивается в модельном бизнесе и даже продемонстрировала несколько своих фотографий, сделанных в какой-то забытой всеми студии на окраине Москвы. Я, конечно, не первый день ходил на свидания, сразу "выкурил", что ни в каком бизнесе она не работает, а просто хочет понравиться симпатичному парнишке. Милашка вкусно пахла духами, была довольно фигуристой, и меня в целом не особо волновало, чем она занимается.

Но вот когда официант принес мне на листочке счет, написанный от руки, который означал, что мне придется выложить аж восемнадцать тысяч за два бокала шампанского, я знатно прифигел...

– Может, это цена за ящик?
– на всякий случай поинтересовался я.

– Зай, - обиженно протянула Снежана, дуя накачанные губки, - это очень хорошее вино, я всегда хожу в этот бар.
– Вино хорошее, его из Франции привозят, там у моего папы свой виноградник...

– Ладно, зая, - вздохнул я, - будет тебе морковка.

Я не растерялся и тут же позвонил папе. Спустя десять минут нагрянувшие суровые парни положили всех присутствующих в кафе людей лицами в пол, "Заю" забрали в отделение для выяснения обстоятельств, а я счастливо уехал "клубиться" в другое место, радуясь, что легко отделался. Только вот сейчас я один, и случись какая-то неприятность, рассчитывать мне придется только на самого себя...

***

Однако сейчас нам с Толиком вряд ли грозил какой-то развод. Мы, молодые, простые, красивые и работящие парни, находились в компании таких же девчонок, умеющих радоваться малому и уверенных, что они живут в лучшей на свете стране... По меньшей мере, так об этом говорили по телевизору и радио...

Я достал из кармана мятую купюру пригоршню мелочи и уставился на нее, как баран на новые ворота, внезапно поняв, как глупо выгляжу. А сколько денег-то надо дать? Надо же, уже не первую неделю живу в пятидесятых, но так и не удосужился попробовать то самое "вкусное" мороженое, по которому сейчас так любят ностальгировать дети СССР. Дело в том, что ни я, ни Толик, ни Мэл не любили сладкое, и наш рацион состоял в основном из котлет, супа, компота да жареной картошки. Максимум из сладкого - это печенье к чаю, которое так и называлось - "К чаю". Я, правда, один раз попробовал какую-то ириску в желтой обертке, которая завалялась в кармане куртки моего названного брата-близнеца - настоящего Эдика, но пожалел: она моментально склеила мне зубы не хуже любого клея. Пришлось срочно полоскать теплой водой, чтобы хоть как-то разжать челюсти.

– Ты какое мороженое будешь?
– спросил я Настю.

– Обычный пломбир, - ответила она. Да уж, это тебе не "Зай, купи мне вина за девять тысяч...". И губки ненакачанные гораздо симпатичнее выглядят. Пожалуй, эти простенькие девчушки еще фору дадут наштукатуренным "мадамам", с которыми я когда-то общался...

– Значит, так, ребята и девочки, - вмешался Толик, видя, что я замешкался.
– Мороженым и ситро я сегодня угощаю всех! А в кино разберемся, да? Поехали в "Ударник"!

– Хорошо, в "Ударник", так в "Ударник", - охотно согласились девочки, и я, кивнув, поплелся вслед за руководителем группы, понятия не имея, что это за "Ударник". Кто его знает, может, он и сейчас работает? Я вообще в кино ходил за всю жизнь раз десять, не больше - дома у нас стоял большой домашний кинотеатр, на котором можно было посмотреть любой фильм. Но Толик, конечно же, знал Москву пятидесятых гораздо лучше меня. А я здесь был всего лишь туристом.