И выдал он это настолько легко, будто не назвал нас «бесполезными». Не, по факту-то не назвал, но… м-да, не, есть отклонения от моего стиля. Я не такой прямой. Но всё равно малость неприятно, признаю. Не для такого я травил собственное тело, пытаясь вырвать лишний час для развития, не для такого.

Но если смотреть с другой стороны — чёрт, а мог ли я обеспечить себе лучшее место во время войны? Ну, не считая Исследовательского корпуса, конечно.

Да, та партия виагры, переданная старику в качестве «жеста добрых намерений», была великолепным вложением.

Как и всегда, многое в работе решается тем, что тебе нужно просто знать правильную кассу и правильную сумму.

— Насчёт флоры и минералов, — заговорил Рунар, — Есть ли уже собранные образцы или придётся начинать с нуля?

Тоже хороший вопрос, да.

— Часть собрана, но дополнять коллекцию придётся в процессе, — ответил Вейл, — Наши следопыты и местные авантюристы что-то приносили, но без должного анализа говорить что-то об их ценности слишком рано.

— Будет ли у нас доступ к военным поставкам реагентов, хотя бы на первое время? — уточнил Флен, задумчиво покусывая губу.

— Определённый минимум — да, но не ждите финансирования полноценной исследовательской группы. Особенно в самом начале. Корпус не может позволить себе тратить ресурсы на алхимиков, которые не приносят ощутимой пользы. Так что постарайтесь, чтобы ваша работа не вызывала вопросов, — командир лениво улыбнулся, став… покачивать ногами под столом…?

Я почувствовал это чисто по ауре, сопоставив начавшиеся микродвижения от этого сверху. Правду говорят, что все сильные маги… интересные личности.

Он взглянул на нас ещё раз, потом слегка хлопнул ладонью по столу, обозначая завершение разговора. Резко, без перехода.

— Всё, аудиенция окончена, господа, — документы с его стола взлетели, распределившись по нашим рукам, — Подписывайте бумаги и отправляйтесь обустраивать лабораторию. Место вам покажет мой адъютант.

Зигвольт, всё это время спокойно записывавший что-то в своих документах, молча протянул нам ручки, направив телекинезом. Я покачал головой, доставая из внутреннего кармана свою. Стальную, дорогую. Ещё одна деталь, должная выстраивать мою репутацию.

Прочитали. Всё было чисто, насколько я мог судить.

Обязанности ясны: исследования, производство, обеспечение фронта всем, что связано с алхимией. Согласно заказам сверху. Ресурсы — стартовые дадут, дальше выкручивайся сам, ищи местные аналоги. Отчётность — раз в неделю, но если разработка опасная, то согласовывать заранее.

Подчинение — формально под прямым командованием Вейла Скайранда, но автономия есть. Вмешиваться в работу без веской причины, по крайней мере, не должны.

А ещё… листок бумаги с обозначением ответственного за алхимиков, читай командира отделения, оказался у меня. Что же, небольшая, но приятная победа.

Запреты ожидаемые: яды только по санкции, нестабильные смеси тоже, запрет на эксперименты с алкогольными и наркотическими смесями. Без одобрения, разумеется. Доступ к информации закрыт, передавать третьим лицам — военный трибунал.

Срок — до конца кампании или пока сверху не решат иначе. Можно уйти, но с обоснованием. Армия, всё же. Зато никаких штрафных в случае ухода или неисполнения обязанностей — плата пройдёт дороже: репутацией. Премий тоже нет.

И вот это «частично самоокупаться»… не то чтобы удивительно, но всё равно стоит учитывать.

Фактически — меня отрядили выстраивать основу под лабораторию, что в близком будущем займут более квалифицированные алхимики, придя на всё готовое, совместив это с небольшим частным бизнесом под эгидой командования Второго корпуса. Интересно, чего уж там.

— Ответственным назначаю Адепта Хейста. Если найдёте что-то интересное — докладывать лично мне или Зигвольту. Без исключений, — уже более серьёзным голосом произнёс молодой парень, едва ли двадцати лет. И добавил привычным лёгким тоном, — Зигвольт, если что — вот он.

Указал командующий пальцем на так и не заговорившего мага, слегка улыбнувшись. И с кивком отослал нас:

— Всё, свободны.

Уже снаружи, упав на хвост всё того же парниши, моего одногодки, вышли наружу. Именно тогда заговорил Рунар: