Почему-то в голову лезли воспоминания о домино — как линии кирпичиков ложатся, собирая из себя картину, так и тут демоны оказывали наполовину покрытое снегом поляну в кровавую картину своего полного поражения.

Притом старый Магистр боевой магии, — оставивший свой титул, но не силы, в прошлом, — не ограничивал себя одним лишь воздухом. Порой в центре боя вспыхивали короткие световые бури — всплески сконденсированного магического давления, использованные как шрапнель. Смертоносные разряды, рвущие демонические отряды на части, были не электричеством в чистом виде, а скорее искусственными зонами спонтанного обрушения энергетических потоков.

Наблюдать за этим было сродни тому, как рушится гора при сильнейшем землетрясении: неторопливо, величественно, но совершенно неостановимо.

Но не только он выделялся на поле брани. Чуть правее основной линии, ведомой Скайрандом, вёл свою часть прорыва, уже за неровной гранью фронта, Генерал-Рыцарь Хельмут ван Грисс со своей гвардией — последний из оставшихся глав трёх великих рыцарских домов Севера.

Его отличить было просто: фигура, облачённая в массивную броню с тёмно-синими гравировками, казалась живым тараном, и даже с такого расстояния легко было почувствовать, что противник был ему просто мясом.

Демоны просто не выставили лучшие свои силы, послав на нас собранных с окрестностей монстров, выдав им в подкрепление лишь средних или вовсе слабых сородичей.

Аура Хельмута, я помнил, была тяжёлой, как зимнее небо при далёком, на границе безопасного, пожаре: не яркая, но плотная, даже несмотря на то, что он прежде всего воин.

Он почти не пользовался магией в привычном смысле: весь его потенциал был вложен в собственное тело и доспех. Удары его меча, усиленные магическими импульсами, просто испаряли тех, кто встал перед ним.

Вокруг него шла его личная гвардия — тяжелобронированные рыцари, шагающие под прикрытием магических щитов и закрывающие собой фланги в моменты прорывов кого-то хоть отдалённо сильного. Там, где Скайранд сжимал врага в невидимых кулаках ветра, Хельмут ван Грисс просто ломал его в лобовом столкновении.

Из тех, кого я знал, на фронте был ещё Зигвольт, наш командир разведки. Его молнии перескакивали между целей в ярких сполохах, иногда даже слышались отголоски грома, долетавшие до нас приглушённым эхом. Где он проходил — там оставалась только обугленная почва и валяющиеся без движения тела.

Поэтому он и отказывался применять свою сигнатурную* магию в спаррингах.

И уже дальше по фронтам мелькали другие маги. Райан «Пылкий» Гримвальд, со своими красными импульсами, выжигающие противника подобно пламени, но им не являясь; Кьерн Альмта с облаками разъедающего всё пара; Фрикс «Шутник», из недавнего подкрепления с юга, — его вспыхивающие печати били в землю короткими взрывами, разбрасывая противников в стороны, запечатывая и обессиливания демонов, оставляя их лёгкими целями для любого ополченца. И, наконец, Рейн «Холодной Крепости» — куски льда или камня, падающие с неба, словно капли при дожде — были её заклинаниями.

С этого расстояния разглядеть лица рыцарей, прикрывающих их, было невозможно, но по ауре и стилю боя можно было угадать некоторых. Кальден Рудхольм, похожий на движущуюся крепость. Бьерн Странд с двумя огромными двуручными мечами, Элл Гронн, сверкающий рыцарским копьём. Ульрик с его массивным щитом недалеко от центральной группы. Верас Данн, что двигался почти слишком быстро для своих габаритов, срываясь в яростные выпады. Сирин Лофт и Альрик Фоан держали линию там, где особенно сильно давил враг. Все они сеяли смерть на флангах, не оставляя монстрам ни шанса.

И, наконец, Марко Дельвин с Артрином «Длинным» — лучшие лучники Корпуса, рыцари в ранге командора. Их стрелы, если присмотреться, оставляли за собой лёгкий след серебристого сияния, проникая сквозь врагов, словно проходя просто воздух.

Всё это люди, с которыми у меня не было особых связей, но были собраны мысленные досье из нередких разговоров с клиентами, специально, но «мимоходом» заданных их подчинённым вопросов, и, наконец, распросами намного более сведущей в этом плане Лиры.

Снег и туман, взбитые взрывами и магическими потоками, уже начинали скрывать детали, оставляя только ощущение непрерывной борьбы в сенсорике. Волны сжатого воздуха, всполохи магии, тяжёлые удары и удлинённые всплески энергии рвали ряды монстров, перемалывая их в нестройные груды постепенно исчезающих тел.

И лишь отряд Героя вокруг Фрирен, уничтожающей монстров вокруг быстрее любого другого мага — оставался относительно стабильным в этом море хаотических движений.

А что самое… вдохновляющее-пугающее, заставляющее сердце биться быстрее, было то, что я знал, что эта миниатюрная эльфийка, которой лишь бы поспать во время сбора крови — сейчас сдерживает себя, прилагая ровно столько усилий, сколько нужно.