Возможные наказания за тайное венчание Демида не пугали. Штраф, ссылка? Даже смешно! Да и в случае несогласия дворянства была надежда, что церковь встанет на их сторону — ведь нет ничего священнее уз брака, а родни, которая могла бы воспротивиться, ни у Демида, ни у Лизы нет.

Да. Всё должно пройти гладко — он рассчитал всё до мелочей. Духовный суд? Вероятно, их подвергнут ему, но всё равно — в их браке нет ничего незаконного. Два верующих человека разной крови любят друг друга и желают создать семью — безбожно этому препятствовать.

Осталось только, чтобы второй человек был согласен, ведь, если не согласен, то это, конечно, противно Господней воле. Потому Демид много молился — кажется больше, чем когда бы то ни было.

Чтобы Лиза согласилась. Чтобы они без труда доехали до маленькой часовни в Петергофе, где венчались ещё его родители. Чтобы их совместна жизнь принесла им благо, а может даже потомство. Чтобы они счастливо прожили свои дни — неважно, где.

— Ничего дурнее я в жизни не слышала, — прямо сообщила ему Тютчева. Она искоса посмотрела на Льва, тот только плечами повёл — после расставания между ними сохранялось некоторое напряжение, но никого другого втянуть в эту авантюру Демид просто не мог. Эти двое знают, любят и его, и Лизу, и только им он может доверить столь большую тайну и ответственность быть свидетелями их венчания.

— Это ты мне говоришь после того, как чуть не стала Толстой?

— Фу, ваша светлость, ужасные намёки и непростительное панибратство.

— Ну-ну, я тебя с пелёнок знаю, уж не в этой ситуации жеманничать.

— Давайте-ка без этого, — устало проговорил Лев. — Значит, мы должны заблаговременно прибыть в часовню и ожидать вас там?

— Именно.

— А если Лизавета всё же не согласится?

Демид посмотрел на друга убийственным взглядом. Катя никак не прокомментировала, только улыбнулась загадочно. Демид понадеялся — это добрый знак.

Он передал им все нужны документы. После венчания именно Лев и Катя должны были передать документы о заключении брака в нужные инстанции и — конечно — для всех Демид уже который день пропадает в квартире Толстого. Затем вручил кольца — Демид долго высматривал Лизины руки, чтобы попасть строго в размер её указательного пальца, но часто перчатки скрывали подробности, потому пришлось вызнавать у ювелиров, услугами которых она, бывало, пользовалась.

— Как же Лизавета без наряда? — вдруг взволновалась Катя. — Это ведь такой день — то есть ночь… Венчание — не рядовой случай, тем более что с Фёдором у них так и не состоялось…

— Не вспоминай, — бросил Демид. О платье он не думал, но о чём ему не хотелось вспоминать тем более — об почившем Вавилове. — Полагаю, в наших условиях это не такая большая проблема.

— Я что-нибудь придумаю, — решительно проговорила Катя. — Так, чтобы было Лизе к лицу. Хотя бы фату! Вы — мужчины, совсем ничего не понимаете! А ты, — она ткнула Демиду в грудь, — скажи ей, чтобы нарядилась.

— Мы поедем верхом…

— И что? Верхом и наряженная — не вижу никаких противоречий. Потом спасибо мне скажешь!

Так и решили.

В нужную ночь Демид пробрался в поместье Вавиловых по уже известному ему пути и — по карнизам — забрался на балкон возлюбленной. Главное, чтобы она не убила его со страху…

Санкт-Петербург

Поместье Вавиловых

Странный шум на балконе встревожил. Поначалу я слышала только шаги по брусчатке — думала, показалось. Затем — шуршание плюща на стенах, слишком шумное, чтобы причиной тому был ветер. Скрипнула плитка на балконе — она давно треснула и её следовало бы поменять, но я всё забывала об этом распорядиться.

Рука сама забралась под подушку — я сжала кинжал. Он всегда там лежал, но пригодился впервые.

Тихо спустилась с кровати, взяла шаль с кресла и замоталась, притаившись в тени.

Вдруг с балкона деликатно постучались. Проигнорировала.

Постучались вновь. Откашлялись.

— Лизавета?

Этот голос — даже полушёпотом — я узнала сразу. От удивления выронила кинжал, и он глухо упал на ковёр, чуть меня не поранив.

Айкнула от неожиданности, и дверь балкона отворилась — в комнату ворвался взъерошенный князь, озираясь. Луна светила парадоксально ярко и, кажется, в комнате был виден каждый уголок, но особенно — обеспокоенный взгляд его светлости.

— С вами всё хорошо?!

Я смущённо отступила назад. Что происходит?

— Простите, что ворвался так, я услышал ваш выкрик, и…

— Что вы вообще забыли на моём балконе? — происходящее никак не укладывалось в голове.

— Я… эм… Вас?

— Меня?

— Лиза! — не позволив мне собраться с мыслями, он вдруг оказался рядом. — Лиза — простите меня! Я всегда был таким идиотом! Прошу, простите!

— За что?..

— За то, каким трусом я был! Прошу вас — идёмте со мной!