– Давно мы так не смеялись,- сказал Бычок-цуцик. Храбрый Ерш при этих словах помрачнел.

– Не печальтесь!
– объявила Смешинка.- Скоро все жинтели города будут смеяться и радоваться.

– С чего бы это?
– насторожился Храбрый Ерш.

– Я научу их.

Барабулька пришла в восторг:

– Вот здорово, честное слово! Мы будем смеяться! Но Храбрый Ерш насупился и так посмотрел, что Баранбулька забулькала от испуга.

– Ах вот как...- процедил он, поворачиваясь к Смешиннке.- Ты научишь жителей смеяться? А кто тебя об этом просил?

– Царевич,- девочка недоумевающе смотрела на него.- Он и пригласил меня в Коралловый город, чтобы я научила жителей смеяться. А то они какие-то унылые.

– Ага!
– Храбрый Ерш даже подскочил от ярости.- Так вот зачем ты приехала сюда! Теперь все понятно!

– Что тебе понятно?

– Я ошибся. Ты не такая, как царевич или Лупибей. Нет, - голос бунтаря выражал презрение: - Ты хуже! Ты во сто раз хуже, чем Лупибей, чем все эти Спруты, чем Дракончики-шпиончики, чем Прилипалы и Прихвостни, чем Пузанки, Ротаны, Горлачи, хуже, чем самый гадкий Слизень!

Сначала Смешинка добродушно улыбалась, потом побледннела, улыбка исчезла с ее лица...

– За что? За что ты так меня оскорбляешь?
– спросила она дрожащим от возмущения голосом.

Но Храбрый Ерш молча отвернулся от нее.

– Поясни мне. Храбрый Ерш, - вмешался Мичман-в-отнставке,- почему милая девочка Смешинка кажется тебе такой плохой?

– Потому что она будет учить всех смеяться в то время, как жители стонут и плачут от горя и страданий. Зачем нам ее смех? Он будет только на руку этим восьмируким и десятируким, которые захватили власть в Коралловом городе! Да знаешь ли ты, какую клятву дал я себе в тот день, когда Спрунты и Каракатицы наводнили наш прекрасный город?

– Какую же?

– Не смеяться нигде и никогда до тех пор, пока хоть одно их щупальце находится в городе. Вот! А она заставила меня нарушить клятву.

– И ты думаешь, что если все время будешь мрачным, то этим поможешь жителям города?
– задумчиво опросил Мичнман-в-отставке.

– Я не должен забывать, как страдают морские жители,- упрямо твердил Храбрый Ерш.- И всегда должен воевать, чтобы плохо было всем тем, кто заставляет их постоянно страндать. А если я буду весело посмеиваться, то мне и воевать раснхочется!

– Че-пу-ха!
– отрезала Смешинка.- Когда я научу житенлей смеяться, то им легче будет переносить страдания, легче жить. И они с веселой улыбкой будут...

– ... гнуть свои спины на поработителей?
– с возмущеннием крикнул Храбрый Ерш.
– Нет, не бывать этому! Мы занставим тебя убраться из нашего города!

В тот же миг из-за развалин взметнулось длинное черное щупальце и обвило его поперек туловища.

– Преда...- захрипел было Храбрый Ерш, но другое щунпальце приставило к его носу пистолет.

Бекасик, Барабулька и Бычок-цуцик тоже были скручены. Не избежал этой участи и Мичман-в-отставке - он трепыхался в объятиях здоровенного стражника.

– Так-так-так!
– Из-за камней показался Лупибей, опинраясь на дубинку.- Попались наконец! Всю шайку накрыли в полном сборе! И как раз в тот момент, когда они угрожали нашей драгоценной гостье Смешинке!

Храбрый Ерш отчаянно барахтался, пытаясь вырваться из цепких объятий Спрута.

– А это кто такой?
– Лупибей остановился возле Мичма-на-в-отставке.

– Его отпустите!
– рванулась к нему девочка.- Он защинщал меня! Он со мной!

– Тогда совсем другое дело,- Лупибей дал знак стражнинку, и тот освободил изрядно помятого пленника.- Кто же ты все-таки?

– Мичман-в-отставке, - просипел тот, с трудом расправнляя плавники.

– Гм... в отставке, - начальник стражи с сомнением рас сматривал его.
– А почему, собственно, отставили? За какой проступок?

– За старость... кхе-кхе! Этот проступок совершает кажндый в своей жизни... рано или поздно.

– Оставьте его здесь. Он будет напоминать мне о старом аисте, Смешинка погладила Мичмана-в-отставке, - который исчез, спасаясь от бандитов.

– И из-за которого пострадал наш славный Крадимигом.- Начальник остановился над оглушенным Спрутом и велел его унести.- Ничего, бандиты за все ответят!

– Но они не виноваты в гибели старого аиста и ранении стражника, возразила Смешинка.
– То были другие... банндиты.

– Бандиты есть бандиты, дорогая девочка, - веско сказал Лупибей. Они не могут быть одними, а потом другими. Они всегда бандиты и будут отвечать за свои преступления.