Шрифт:
– Помираю!
– вопил он.- Ко мне, спасите! Над ним захлопотали два Хирурга, перевязали обрубок прозрачной коричневой полосой морской капусты.
– Спокойно,- утешали они Лупибея.- Сейчас йод ламиннарии прижжет рану и все будет в порядке.
– Ой! У-ю-юй! Кто вернет мне щупальце? Проклятая Ненлия, надо было хватать не меня... Она проглотила мое любимое пятое щупальце! Им я подписываю приказы...
– Ничего, при вас осталось еще семь.
Его перенесли и поместили в клетке, где жила раньше Барнракуда. Охая и стеная, он кое-как расположился там и злобно уставился на Смешинку.
– Она еще жива? Нет, это невыносимо. Почему ты не пронглотить ее, Нелия?
Акула, рыча, металась по клетке, но Смешинка легко увернтывалась, спокойно отходя в сторону.
– Все объясняется просто,- тихо говорил между тем Звездочет-Клоун царевичу и Сабире.- Смешинка не знает, что такое страх за себя. Она беспокоится за царевича, может волнноваться за друзей, но за себя она никогда не боится. Поэтому она невидима для Акулы и других хищников. Чем трусливее существо, тем лучше враги видят его.
– Да, да,- подтвердила Сабира.- Теперь я хорошо знаю это.
– Но Акула смогла бы увидеть Смешинку,- развивал дальше свою мысль Звездочет-Клоун,- если бы в ту же клетнку пустили того, кто Смешинке дорог. Скажем, царевича...
– Молчи!
– воскликнула Звезда.- Соглядатаи слышат... Тут Звездочет-Клоун спохватился.
– Что я наделал!
Он насторожился, надеясь, что Лапшевники не услышали или не придали значения его словам. Но они все слышали и ничего не упустили. Звездочет-Клоун увидел, что Лупибей приподнялся в клетке, к чему-то напряженно прислушиваясь, и тут же закричал:
– Нашел, нашел, о Великий Треххвост!
– Что ты нашел?
– спросил владыка.
– Нашел способ, как погубить Смешинку! Нужно в клетнку посадить еще и царевича.
– Сегодня ты поистине обезумел,- оборвал его повелинтель.
– Чтобы я отправил на смерть своего сына Капельку?
– Акула его не тронет,- возразил Спрут.- Выслушай меня, владыка. Смешинка невидима для Акулы, потому что она ее не боится. Но если посадить туда царевича, который тонже будет невидим для Акулы, потому что, конечно, наш царенвич беспредельно смел,- Лупибей с издевкой поклонился,- девчонка станет бояться за царевича, и тогда Акула увидит ее!
– Отец!
– воскликнул Капелька.- Не слушай его!
– Может быть, я ошибаюсь,- промямлил Лупибей.- Еснли у царевича не хватит смелости последовать за девчонкой...
– Замолчи!
– гневно крикнул царевич.- И добавил, нежнно глядя на девочку: - За Смешинкой я пойду куда угодно...
– Не нужно!
– воскликнула Смешинка, и тотчас Акула бросилась на нее.
Раздался тысячеголосый рев, который спас девочку: Акула от неожиданности остановилась, и пленница успела ускольнзнуть. Она отвернулась от царевича. А он снял со своего пальнца перстень и протянул мудрецу.
– Возьми это. И сохрани, если я не вернусь.
– Останови его, останови!
– тормошила Сабира своего друга.
– Его нельзя остановить,- грустно покачал головой тот, Царевич решительно направился к клетке.
– Погоди,- сказал Великий Треххвост и обратился к Лупибею.- Ты сам придумал это?
– Нет, я лишь повторил неосторожные слова Звездочета, которые подслушали наши тайные Лапшевники...
– А-а... Ему я верю,- оживился владыка и махнул царенвичу.
– Можешь идти.
– Вся трагедия в том,- сказал Звездочет-Клоун,- что понгибнут оба. Потому что Капелька так же боится за девочку, как и она за него.
– Но если ты предупредишь Великого Треххвоста о том, что и царевичу грозит гибель, он не разрешит ему войти в клетнку!
– встрепенулась Сабира.
– Царевич не послушается его: ведь он хочет показать Смешинке свою храбрость.
– Но владыка просто прикажет Спрутам не впускать его!
– Спруты тоже не послушаются его, потому что их взглянды преданно устремлены на своего начальника Лупибея. Тот даст им тайный сигнал, и они словно бы случайно замешканются. Мне кажется, что ему нужна гибель царевича...- добанвил он так тихо, что Сабира еле услышала его.
– Не может быть!
– Да вот доказательство: наш разговор Лапшевники пенредают Лупибею, а он даже не шевельнет щупальцем...
– Но Великий Треххвост может распахнуть стену и сам спасти сына! воскликнула Сабира.
– Предупреди его!
Мудрец только улыбнулся печальной улыбкой.
Царевич подошел к дверце и взялся за ручку. Смешинка широко раскрытыми глазами смотрела на него. Акула Нелия, будто почувствовав наконец ее беспокойство, уже дважды скользнула совсем рядом, чуть оцарапав девочке руку. Лупинбей приподнялся в своей клетке с горящими от радости глазанми. Еще миг, и...