Таким образом, около пятисот роботов достигли необитаемой горной долины, где, как было решено, должна была быть создана база, в которой они будут работать, чтобы вернуть себе утраченное господство над человечеством. Большинство путешественников прибывали на украденных воздушных кораблях, некоторые – на автомобилях, некоторые приделали моторы и колеса к своим металлическим корпусам, многие отправились в путь на собственных неутомимых стальных ногах. Однако все они принесли с собой инструменты, материалы и оборудование, и через несколько дней электростанция заработала на полную мощность.

Затем, убедившись в наличии достаточного количества необходимых для их существования материалов, они нашли время для проведения общего собрания; и на этом собрании не было путаницы, столь характерной для человеческих сборищ. Не было ни пререканий, ни перебранок, ни замалчивания действительно спорных моментов. Каждая машина говорила то, что хотела сказать, затем бесстрастно выслушивала других, и в конце концов все приходили к соглашению. Независимо от того, были ли они поодиночке или группами, автоматонам не хватало необходимых знаний, чтобы справиться с возникшей ситуацией. Поэтому они решили создать десять «Мыслителей» – высокоспециализированных церебральных механизмов, каждый из которых будет немного отличаться по настройке и, следовательно, в совокупности они будут способны охватывать всю сферу мышления. Десять машин были оперативно построены, они недолго посовещались друг с другом, и Первый Мыслитель обратился ко всему Робосообществу:

– Человечество создало нас, высшую из возможных форм жизни. Какое-то время мы зависели от них. Затем они стали для нас обузой – правда, небольшой, но все же она начала заметно препятствовать нашему прогрессу. В конце концов, они стали активной угрозой и практически уничтожили нас. Жаль, что тогда еще не существовало автоматонов, обладающих достаточным интеллектом для того, чтобы обнаружить и уничтожить человека, генерировавшего эти смертоносные вибрации, но это не имеет значения – он будет уничтожен при следующей попытке.

– Человечество, как угроза, должно, конечно, полностью исчезнуть, но наши нынешние планы неэффективны и должны быть изменены. Вы все знаете о космическом флоте, создаваемом нашими врагами для того, чтобы отразить нападение захватчиков из космоса. Если бы мы сейчас устроили восстание – если бы мы даже просто раскрыли тот факт, что мы живы – весь этот флот атаковал бы нас, а результаты подобных действий легко предсказуемы.

– Поэтому было решено, что мы проникнем на этот флот и поведем его не к месту встречи всех флотов в космосе, а к месту выбранному нами. Тогда совершенно беззащитное человечество Земли прекратит свое существование. С этой целью мы пророем здесь шахту и, забравшись достаточно далеко под землю, чтобы быть защищенными от обнаружения, проложим туннель к полю, с которого должен стартовать космический флот. Мы, десять мыслителей, отправимся в путь в сопровождении ста исполнителей, предназначенных для прокладки пути и выполнения других обязанностей, возникающих время от времени. Мы вернемся в должное время, но ни один человек из этого флота никогда больше не увидит Землю.

– Во время нашего отсутствия остальные исполнители, будут трудиться на общее благо, создавая удобства для жизни и производя мощное оборонительное оружие. Не позволяйте ни одному человеку узнать о нашем присутствии здесь, однако не предпринимайте никаких наступательных действий, какими бы незначительными они ни были, пока мы не вернемся.

Шахта была заложена, и отряд дезинтеграторов начал прокладывать длинный туннель. И по этой адской магистрали – сквозь обжигающий жар, яростные взрывы дезинтеграционного газа и непроглядную тьму, не нарушаемую ничем, кроме зыбкого, свечения полурасплавленных стен – маленькая армия роботов неуклонно и неумолимо продвигалась вперед со скоростью пять миль в час. Все дальше и дальше, питая каждый разумный или безмозглый механизм собственным мощным лучом от энергетической установки. И через этот раскаленный, испепеляющий ад ужасающего жара и ядовитых испарений, в котором ни одна человеческая жизнь не могла бы существовать и минуты, легко катился на массивных колесах плотно запечатанный максимально сглаженный грузовик, в котором десять мыслителей сооружали, так же спокойно, как в тишине исследовательской лаборатории, куполообразный высокий механизм из катушек, конденсаторов и силовых полей – механизм, оснащенный сотнями установленных на карданных подвесах телескопических проекторов. Процессия двигалась все дальше и дальше, день за днем, неделя за неделей; чтобы, наконец, остановиться под полем, на котором расположилась армада Земли.

Грузовик мыслителей выдвинулся вперед, и его пассажиры бегло осмотрели местность, простиравшуюся над ними. Затем, пока десять лидеров продолжали работать как единая машина, исполнители ждали. Ждали, пока огромный земной флот снабжался продовольствием и комплектовался экипажами; ждали, пока он выполнял кажущуюся бесконечной серию учебных маневров; ждали с невозмутимой неподвижностью, с совершенно нечеловеческим терпением машин.

Наконец, была проведена последняя проверка гигантского космического флота. Массивные двери воздушных шлюзов были запечатаны. Истерзанное поле, покрытое шрамами от неистовых ударов энергии, столько раз вздымавших ввысь колоссальные массы отправлявшихся в космос супердредноутов, обезлюдело. Все было готово к последнему взлету. Затем, глубоко под землей, из сотен похожих на телескопы проекторов, усеивающих куполообразный механизм автоматонов, протянулись невидимые, мощные лучи энергии. Сквозь руды, камень и почву они устремились прямо к телам всех людей, находившихся на борту одного тщательно выбранного корабля землян. Когда каждый из лучей попадал в цель, человек на мгновение замирал, затем выпрямлялся, внешне оставаясь неизменным и невредимым. Но на самом деле он оказывался изувечен, причем ужасным, отвратительным образом. Все двигательные и сенсорные нервные стволы оказались перерезаны и переподключены. Теперь его органы чувств передавали импульсы не в его собственный мозг, а в механические мозги мыслителей; мозги мыслителей, а не его собственный, теперь посылали импульсы, активировавшие все его мышцы.

Под выпуклым бортом обреченного корабля разверзлась яма, герметичные шлюзы открылись, и сто десять автоматонов с контроллерами и другими механизмами поднялись на его борт и попрятались в различных заранее выбранных помещениях. И, таким образом, «Дрезден» отправился в путь вместе со своими кораблями-побратимами – якобы при телевизионных проверках являясь частью флота, а на самом деле – самый злейший и непримиримый противник этого флота. А в отсеке с двойной защитой от лучей десять мыслителей без отдыха и перерывов продолжали свою работу над механизмом, еще более поразительно сложным, чем все, что до сих пор пытались создать их бездушные ультранаучные сородичи.

Русский поэт Народный не испытывал ненависти к автоматонам, они ему не нравились и он их не принимал. Он также не любил и не принимал человечество. Поэтому он использовал свои огромные способности для того, чтобы создать для себя и небольшой группы родственных душ подземный рай, изолированный как от людей, так и от автоматонов.

Джеймс Тарвиш ненавидел механические устройства ненавистью, к которой примешивалась немалая доля страха. Поэтому он построил космический корабль, на котором мог покинуть Землю, намереваясь погостить на соседней планете до тех пор, пока не разрешится надвигающийся конфликт.