У нептуниан не было космических скафандров. Полагаясь на свои присоски, они были бы беспомощны. Но Стипа руководил изготовлением небольших гласситовых сфер, каждая из которых имела свой собственный резервуар для газа, в котором одна особь могла поддерживать жизнь в течение десяти нептунианских дней. Если Транда жив и выходы не завалены обломками, его сфера скоро появится. Они с нетерпением ждали, но этого не произошло.

Аура Стипы потемнела. Должен же быть какой-то способ! Конечно же, силе Трезубца не должно помешать такое мелкое препятствие, но как это сделать?

Внезапно он выпрямился во весь рост.

– Тина! – вспыхнул он. – Позови сюда Биму. У меня есть план!

Он быстро расспросил другой шар, а затем отправил его обратно, чтобы тот поспешил привести десять человек из команды. В Тризубии, до того, как Транда призвал их к оружию, они работали с гласситом – и даже помогли построить этот корабль. Он изложил им свой план. У него было мало времени. Уже сейчас император, возможно, корчится в агонии в то время, как драгоценные газы вырываются из комнаты, в которой он был заперт. Они должны действовать быстро.

Все как один, они согласились.

Он повернулся к своей супруге, напряг трубки и прижал ее к себе. Затем мягко отстранил.

– Нужны двое, – сказал он. – Один, чтобы управлять кораблем, а второй, чтобы направлять энергию Трезубца. Будешь ли ты одним из них, или мне поможет Бима?

Она гордо надула свою сморщившуюся от горя оболочку и храбро пыталась придать золото мужества в своей затененной печалью ауре.

– Приказывай мне, Бар Стипа, – окрасилась она.

Став бок о бок, они смотрели на приборы управления. Исключительно нежными должны быть те прикосновения, которые будут управлять могучим кораблем сейчас, когда для них всех жизнь от смерти отделяют считанные дюймы. И эти прикосновения будут прикосновениями Тины.

Она медленно отвела корабль в сторону, достаточно осторожно, чтобы энергия его «молний» не коснулась искалеченного корабля, находящегося рядом с ним. Обзорный иллюминатор корабля Транды был скрыт искореженными обломками. Теперь, используя то оружие, которое Меа-Куин приготовил на случай, если все остальное окажется бесполезным, Стипа направил в пространство поток белой энергии, изогнувшийся во тьме космоса подобно огненному мечу. Он коснулся обломков корабля мятежников, и глассит распался, испустив поток золотистых испарений. Из излучателя вырвался очередной луч света и ударил в изорванный корпус. Сначала медленно, затем с большей скоростью, тот отодвинулся в сторону. Показался нос флагмана, весь в шрамах и вмятинах, но целый. Перед маленьким прозрачным иллюминатором виднелся съёжившийся алый шар императора Нептуна.

Жизнь, казалось, забурлила в газах Тины. Ее аура засияла. Ее трубки буквально танцевали над пультами управления, перемещая гигантский корабль в пространстве, словно тот дрейфовал, несомый легким ветерком. Они подбирались все ближе и ближе, в то время как пылающий меч Стипы отсекал обломки часть за частью от покореженного корпуса и отбрасывал их в космическую пустоту своим мощным двигателем. Огненный клинок все ближе и ближе подбирался к маленькой комнате, заключавшей в себе их цель. Теперь корма флагманского корабля была срезана, и корабль Стипы находился менее чем в половине длины корабля от обломка, в котором находилась рубка управления. Он предостерегающе посмотрел на Тину.

Она подала сигнал шарам внизу. Собравшись возле определенной части корпуса корабля, они ждали, держа инструменты наготове. Затем, повернувшись к Стипе, она расцветилась согласием.

Готово! Огненный клинок превратился в пылающий факел – в космос вырвался столб ослепительного огня. Глаза Стипы, не отрываясь, следили за этим сиянием. Его трубки осторожно двигались, медленно обводя им основание оставшейся полусферы обломков. Под воздействием сильной радиации неподатливый глассит плавился и растекался, подобно жидкому газу, растворяя броню разбитого корабля, так что он, в итоге, превратился в огромную, пылающую под воздействием огненного луча, лужу. Его дикий жар превратил маленькую каюту в кипящий ад. Глазные стебельки Транды скорчились от боли, его искривившиеся трубки сжались от обжигающего прикосновения к стенам и полу. Затем Тина, вздрогнув, направила свой огромный корабль прямо в это озеро жидкого света.

Обшивка корабля прогнулась, треснула, но трещины тут же заполнились расплавленным гласситом. Яркий свет быстро сменился красным свечением, затем наступила темнота. А внизу Бима и десяток его людей лихорадочно принялись за дело.

Стоявший рядом с Тиной Стипа нырнул в это узкое пространство. Струи пламени Трезубца зловеще вспыхивали в то время, как рабочие прокладывали себе дорогу в толстой броне. Когда пламя прорвалось сквозь пленку пузыря, разделявшую корабли, а затем вгрызлось в массу все еще светящегося глассита, расплавившегося под воздействием огненного луча, послышалось шипение выходящих газов. Вниз, прокладывая гладкостенный туннель, ведущий к небольшой впадине, где лежал умирающий Транда. Вниз, продвигаясь так быстро, как только позволяли им остывающие стены. Стипа и его супруга следовали за ними. Затем они оказались в коридоре. Атмосферу выбросило сквозь рваную пробоину, но они запечатали её горелкой. В этот момент Стипа распахнул дверь рубки управления. Его супруга пронеслась мимо него и опустилась рядом с алым шаром, скорчившимся под панелью управления. В ауре Тины розовое сияние сменилось холодным темно-синим ужасом, когда ее брат слегка пошевелился.

Находясь в безопасности на корабле Стипы, когда прохладные присоски его сестры ласкали его измученную оболочку, а живительные газы снова циркулировали по его телу, Транда быстро восстановил свои силы. Под его руководством Стипа приложил все усилия, чтобы вернуть потерянные часы. Две трети их маленького флота пропало, самая опасная часть путешествия была впереди, но Транда не собирался поворачивать назад. И не было никого на борту, кто захотел бы поступить иначе.

На бешеной скорости они устремились к растущей громаде Юпитера. Оставшись один в своей крошечной спальне, Транда был занят расчетами, в то время как Стипа вёл корабль от точки к точке, следуя курсу Меа-Куина и стараясь наверстать скорость и время, необходимые для того, чтобы как можно быстрее пройти расстояние, оставшееся до таинственного места встречи. За эти несколько потерянных часов Юпитер успел пролететь тысячи миль по своему космическому пути, и конфигурация его спутников с их различными расстояниями и воздействиями притяжения сильно изменилась. Космические силы, влиявшие на нептунианский корабль, полностью отличались от тех, которые лемнисианин использовал при своих расчетах. В чем заключались эти различия и как их можно было компенсировать, нептунианин пытался выяснить, используя все возможности своей слабо развитой науки.