Хотя на Эйслинн никогда особо не влияли обещания. Она держала свои собственные, но обещания мужчин редко согревали ее по ночам.

Она просто наслаждалась его обществом, вот и все. Эйслин могла восхищаться талантом Хакона, когда видела его, и тем лучше для нее, что он был готов поделиться своими талантами и навыками.

Тем не менее, она не смогла удержаться от вопроса:

— Увидимся ли мы с вами сегодня за ужином? Мы приглашаем весь персонал присоединиться к нам.

Эйслинн наблюдала за его широким горлом, когда он сглотнул. Эти карие глаза изучали ее, пока она стояла в ожидании, похлопывая Вульфа, чтобы чем-нибудь занять руки.

— Вульф не любит есть в одиночестве, но я постараюсь придти.

— Собаки тоже приглашены…, — она предостерегающе указала пальцем на Вульфа. — Хорошие, хорошо воспитанные собаки приглашены.

— Тогда мы присоединимся к вам. Спасибо, миледи.

— Хорошо. Что ж, тогда я пойду, и так отняла у тебя много времени. Хорошего дня, Хакон.

— Доброго дня, миледи. Ох!

Ее сердце странно затрепетало, когда она обернулась, чтобы посмотреть через плечо на его восклицание. Он снова сократил расстояние между ними, доставая что-то маленькое из кармана.

— Я закончил и подумал…

Заинтригованная, она протянула руку, чтобы взять безделушку, и радостно улыбнулась, обнаружив, что это:

— Роза? Ты уже закончил?

— Я отшлифовал ее для вас и подумал, что вам… она может понравиться.

И Эйслинн действительно понравилось, когда она провела большим пальцем по гладкой вощеной поверхности. Всегда чувствительная к текстурам, от еды до тканей, душа Эйслинн удовлетворенно гудела при виде плавных изгибов древесных лепестков, теплых от его кармана.

— Мне она нравится, — сказала она, — спасибо. Ты здесь всего две недели, а уже балуешь меня.

Слова вырвались прежде, чем она успела подумать, и жар прилил к ее щекам.

Он был безжалостен к ней, этот низкий рокочущий голос:

— Мне приятно доставлять вам удовольствие, миледи.

Эйслинн не могла встретиться с ним взглядом, ее глаза были прикованы к этому адски мужественному горлу, когда она прохрипела:

— Спасибо тебе, Хакон, — и убежала.

Она сунула вырезанную розу в карман, проведя большим пальцем по лепесткам. Это движение немного успокоило ее бешено колотящееся сердце, хотя она не могла отдышаться, пока не оказалась в безопасности своего кабинета.

Закрывая дверь, Эйслинн невольно посмеялась над собой.

Что я делаю? Флирт с красивым новым кузнецом ничего не даст.

Но, о, судьба, это было весело.

8

?

Хакон закрыл за собой дверь кузницы, оборвав ворчание Фергаса. Несколько дней назад он сказал мастеру-кузнецу, что собирается посетить деревню, но это не помешало старому человеку ворчать на о том, что его работа останется невыполненной.

Хакон, несомненно, опережал график, так что Фергасу действительно не о чем было беспокоиться. Ну, по крайней мере, кроме самого Фергаса.

Волнение застряло у него в горле от перспектив дня. Он получил известие от Орека, что еще один из их группы полукровок обзавелся фермой. Он и многие другие планировали навестить Варона и поздравить его, а также взглянуть на земли его новой фермы. Ходили слухи, что Дарроу, возможно, захотят расстаться и с другими землями, и Хакон захотел взглянуть на них сам.

Хотя он полностью наслаждался своим положением в замке — и служил некой блестящей наследнице — он понимал, насколько важна земля для людей. Когда-нибудь он захочет получить землю, чтобы предложить ее своей паре, построить для нее прекрасный дом и все, что она пожелает. Основание собственной кузницы тоже очень привлекало его.

Он спрятал несколько необработанных драгоценных камней, которые дала ему Сигиль, поглубже в карман, на случай, если они помогут ему сегодня.

День выдался ясным и светлым — самое время для прогулок.

Рядом с ним трусил Вульф, Хакон прошел через внутренний двор, окруженный кузницей и гончарными мастерскими с одной стороны, каменной лестницей, ведущей в сам замок, и южной крепостной стеной, и вышел в главный двор замка Дундуран. Пространство было создано для того, чтобы по нему было приятно гулять, и Хакон всегда здесь прогуливался.

Симметрично уложенная брусчатка из белого известняка и декоративные фонтаны, разбрызгивающие сверкающие капли, порадовали его художественный вкус. Аккуратно подстриженные деревья и кустарники тянулись с трех сторон, перемежаясь мраморными статуями и колоннами, создавая своего рода воздушную колоннаду из листвы, арок и каменной кладки. Цветочные клумбы добавили в атмосферу желтых, синих и зеленых оттенков и едва уловимый сладкий аромат.