Желудок Брэдстрита предательски заурчал, инспектор скорчил кривую мину.

— Столько раз давал себе и жене зарок — не пить пиво вёдрами… Всю ночь не спал, а теперь ещё и весь день насмарку… — сокрушённо произнёс он.

У меня начало складываться впечатление, что он нарочно тянет время и заговаривает мне зубы.

— Так как насчёт гуронов? Я могу ими заняться? — настойчиво гнул линию я.

— Сколько вам лет, Лестрейд? Хотя… не надо говорить мне точную цифру. Какой бы она ни была — вы мне в сыновья годитесь… Так вот: послушайте мой отеческий совет, молодой человек. Забудьте вы про гуронов.

— В смысле? Что значит — забыть? — удивился я такой прямолинейности Брэдстрита.

— А то и значит — выкиньте их из головы. Сделайте вид, что гуронов не существует, что это призраки, фантомы, игра воображения. Поверьте, вам же лучше будет.

— С удовольствием внял бы вашему совету, но речь про убийство! — покачал головой я. — Улики показывают на причастность банды к убийству мистера Мильчана. К тому же я подозреваю, что гуроны замешаны как минимум к пропаже ещё одного человека. Это ирландец, некий мистер О’Райли, служащий таможни её величества…

— Не припоминаю, чтобы Скотланд-Ярд занимался делом этого… О’Райли… — вяло пробормотал Брэдстрит. — Лестрейд, не лезьте куда не просят! Хороший детектив гребёт не к себе, а от себя! А мне казалось: вы — хороший детектив.

— Я — хороший детектив.

— Тогда вы понапрасну растрачиваете ваш талант. Если вам действительно нечем заняться — я могу загрузить вас так, что вы забудете дорогу домой и станете круглые сутки пропадать на службе.

Он открыл сейф, достал из него несколько пухлых папок и уронил передо мной.

— Выбирайте любое!

— Я уже выбрал… Вернее, дело выбрало меня само. Убийство мистера Мильчана, оно не раскрыто, — напомнил я.

Брэдстрит ухмыльнулся.

— Ошибаетесь, Лестрейд. Дело раскрыто.

Я удивлённо открыл рот.

— Как?

— Обыкновенно. Нам даже не пришлось прилагать особых усилий. Убийцу измучила совесть, он раскаялся, сам пришёл в Скотланд-Ярд и во всём сознался. Это случилось часа два назад, пока вы стирали подошвы, бегая по редакциям газет.

Известие прогремело как гром посреди ясного дня. Не то чтобы я с таким не сталкивался в прошлой жизни, совесть — штука страшная, но меня охватили закономерные сомнения.

— Кто он — этот убийца? — спросил я.

— Некто Роджер Шон, ему пятьдесят один год, в прошлом военный, а нынче — завсегдатай китайских опиумных курилен.

— Допустим, это он убийца, — кивнул я.

— Не допустим, а так и есть: Шон дал признательные показания, нет смысла ему не доверять. Он прекрасно знает, какая участь ему уготована. Виселицы ему не избежать, — перебил меня Брэдстрит.

Я поморщился.

— Я не договорил… Если Шон — убийца, хотелось бы узнать — каков у него мотив?

— Самый обычный! Несколько лет назад Мильчан в своей статье разоблачил Шона как двоеженца, Шон загремел в тюрьму, где с ним, скажем, не очень хорошо обращались, — усмехнулся инспектор. — В прошлом году Шон вышел на свободу, опиум окончательно затуманил его мозг и подтолкнул к мести. Он выследил Мильчана, украл экипаж… Собственно, нет смысла рассказывать дальше — вы видели всё собственными глазами.

— Видел, — согласился я. — И был бы не прочь снова поглядеть на этого Шона.

— А смысл? — вяло протянул Брэдстрит. — Разве вы видели лицо преступника и сможете его опознать?

— Нет, — вздохнул я.

— Ну вот, — обрадовался инспектор. — Тогда зачем тратить на него лишнее время?! Займитесь лучше чем-то более полезным.

— Я бы хотел увидеть его причёску… Она у убийцы была, мягко говоря, необычная, — сказал я.

Брэдстрит шумно выдохнул.

— Если необычная причёска — всё, что у вас есть, тогда тем более нет смысла встречаться с Шоном.

— Почему?

— Потому что сейчас его голова больше похожа на коленку. Он побрился налысо, — злорадно произнёс Брэдстрит. — Я же вам говорю — займитесь делом, Лестрейд. А Шон пусть молится и готовится к встрече с Всевышним. Хоть вы и не причастны к поимке, можно записать будущий «галстук» на ваш счёт. Неплохое начало, детектив!

— Неплохое. И всё-таки я должен увидеть его и поговорить! — настойчиво произнёс я.

— Ваше бы упрямство и в полезных целях. Вы начинаете меня порядком утомлять, — устало произнёс Брэдстрит.

Поскольку я продолжал сидеть напротив как ни в чём не бывало, он не выдержал и сдался.

— Хорошо! Будь по вашему. Вы встретитесь с Шоном, но только в моём присутствии. В конце концов, я веду это расследование и отвечаю за всё.

— Конечно, — расслабленно произнёс я.

— Тогда выпьем чаю и пойдём…