Между тем, сильные надзиратели, несмотря на отчаянное сопротивление англичанина, постепенно вытаскивали его в коридор, а ведь там практически находилась его смерть!

И он в отчаяние решился:

— Я отдам вам те бриллианты императорского скипетра в обмен на свою жизнь!

— Подождите, — остановил следователь несколько ретивых надзирателей, — вот это уже интересно!

В общем, они немного по-деловому поторговались. Константин Николаевич, по сути, нехотя изображал из себя недалекого и откровенного работника силовых структур, которому просто неохота шевелиться.

Конечно, в реальности все было вообще несколько иначе, но ведь мы об этом не станем говорить, правда?

А так оба собеседника добились каждый своего — Алертон получил пока словесное заверение, что он уже не будет повешен, а следователь — твердое обещание, что англичанин покажет, или, хотя бы, опишет место бриллиантового клада.

При этом положение сторон было явно неравным исходя из реального положения. Для начала Алертон должен рассказать о местоположение бриллиантов, тогда как следователь кроме обещанного слова не давал ничего. И кто может быть уверен, что всего лишь через час русский собеседник не изменит свою позицию?

Англичанин откровенно пал духом и чтобы поддержать его (а за одним поддерживал легенду), Константин Николаевич объявил, что он еще должен сообщить об этом разговоре своему жандармскому начальнику его сиятельству А. Х. Бенкендорфу. А тот в свою очередь доложит его императорскому величеству Николаю I. И если последний в этом согласится, то обещание русской стороны станет крепче железа.

Разумеется, попаданец лгал, но ведь из положительных побуждений. Вильяма Алертона и так не собирались вешать, но ему это не надо было знать. Не фиг воровать императорские регалии!

Он ушел из своего «рабочего кабинета» в тюрьме, перешел в парадный, но все равно рабочий кабинет несколькими этажами выше. Там, не торопясь, попил крепкого чаю с закусками, поболтал, не торопясь, с секретарем Алексеем, посмотрел различные служебные бумаги, которые накопились на его столе. А через полтора часа с чистой совестью, спустившись в тюрьму, объявил, что его императорское величество полностью согласен с данной сделкой.

Дело обстояло несколько иначе, но итог, в принципе, был тот же. И Константин Николаевич твердо объявил, что по августейшему повелению англичанин Вильям Алертон должен завтра же навсегда уехать из России. И уже от себя добавил, что, разумеется, только после того, как следователь увидит ворованные иностранцем бриллианты.

К вечеру положение окончательно изменилось к общему облегчению. Алертон показал место захоронки и отправленные жандармы привезли бриллианты. Они находились в укромном месте в скромной съемной квартире. И не у Елены.

Эта квартира была снята англичанином с конкретной целью припрятать бриллианты. Сам Алертон был там только один раз, расплатился с хозяевами за два месяца и объявил, что, может быть, уедет из Санкт-Петербурга на несколько месяцев. Пусть они не беспокоятся, к моменту окончания времени съема он уже появится. Припрятал бриллианты в укромном месте в стене и уехал, собираясь вернуться сюда лишь чтобы забрать драгоценности.

Не получилось. Бриллианты взяли отправленные его императорским высочеством жандармы. Так сказать реквизировали в ходе служебного обыска. Зато Алертону Константин Николаевич твердо обещал, что тот будет освобожден. И не только из тюрьмы, но и из России. Но завтра.

Ну а сегодня он все-таки останется на ночь в жандармском управлении, и уже не в тюрьме, а в гостиничном комплексе. В том же, кстати, номере, где поселили Стюарта. Теперь тот был уже в дороге на границу, неизвестно, правда, в каком настроении — с облегчением или с досадой. Ну а вместо него заселили Вильяма Алертона.

Хотя тот и настаивал переехать на ночь в английское посольство, но Константин Николаевич категорично повторил, что последнюю ночь тот проведет в жандармском управлении. Англичанину пришлось отступить.

Ну а сам попаданец приехал в Зимний дворец, ненадолго, ведь жена рожает. Но отчитаться надо. Да и немного похвастаться, бриллианты ведь он нашел. Сам, лично! А потом домой, что там делает его милая?

В Зимнем дворце его ждал настоящий афронт. Жандарм, стоящий у двери императорского служебного кабинета, тормознул его известием, что его императорское величество отсутствует.

Странно, обычный рабочий день Николая Iобычно ограничивался Зимним дворцом. Было еще одно место привычного времяпровождения — гвардейский плац, но к тому времени, когда в окружении императора появился попаданец, он уже все менее занимался гвардией. А если монарх поезжал по России, он бы предупреждал, сам ли, или через адъютантов.

Направился в покои цесаревича Александра. Его жена, кстати, тоже рожает и по времени даже раньше. Может, уже родила второго в их семье ребенка. Так что заодно поздравить или посочувствовать. Смотря ведь кто родился.