— Вот теперь вижу, что вопрос действительно важен. Вы не скрываете, что являетесь серьезным человеком, сразу же обозначили свою позицию в вашей организации… И, насколько я помню, этот рыцарский орден — единственный, который до сих пор явно и открыто функционирует в Советской России. Замечу — при полной поддержке властей. Несмотря на все перемены последних двадцати лет.

Вот теперь Добрыня улыбнулся с гораздо большей теплотой: взаимные прощупывание и демонстрация состоялись, и посетитель оказался удовлетворен.

— Да, мы смогли убедить скептиков, что Советы нуждаются в нашем сотрудничестве. Потому что, — здесь гость наклонился вперед, — там, у себя мы занимаемся чем-то вроде того, что вы, «Конгрегация», делаете здесь, в Объединенных Колониях Винланда (прим.: Соединенные Штаты Америки). То есть спасаем род человеческий от всякой дряни, ползущей с той стороны — и протягивающей навстречу этим внешним сущностям свои загребущие ручонки.

Сказано было проникновенно и неожиданно эмоционально. Курт постучал самописным пером по рабочему блокноту: бородач не производил впечатление человека, способного бросаться подобными вещами. Значит, он был искренен. Что же, это сходилось с известной ему информацией.

— Давайте так, — вымолвил он наконец. — Раз вы уже отправили запрос, то, скорее всего, еще и подгадали свой визит ко времени его доставки. А значит, сейчас весь наш совет директоров решает, давать ход этому делу или не давать. Скорее всего — дадут: я верю, что вы были убедительны. Следовательно, мне надо начинать получать от вас важную для расследования информацию уже прямо сейчас.

Пронзительный, морозный взгляд Добрыни пригас: он смежил веки. Только теперь стало заметно, как устал этот человек, несущий на своих плечах невыразимую ответственность власти и могущества — пускай и в не самой развитой и известной, но все же занимающейся серьезными и важными делами организации.

Секундная слабость, впрочем, тоже была способом дать понять собеседнику, что предстоящий разговор и связанное с ним расследование будут непростыми. Потому что ровно через упомянутую секунду гость начал рассказывать. Вернее, спросил:

— Скажите, вы слышали когда-нибудь про Меч-Кладенец?

***

«Братство Троицы» было основано в незапамятные времена на территории тогда еще разрозненных русских княжеств легендарными рыцарями-богатырями: Ильей из Мурома, Алексеем, сыном ростовского священника, и Добрыней, воеводой князя Владимира. Нынешние Грандмастера, к слову, все являлись прямыми потомками отцов-основателей ордена — о чем свидетельствовали традиционно даваемые им при рождении имена, с присовокуплением номера на семейном древе и сохранением прозвища или отчества. А занималось «Братство» на протяжении всех этих многих веков сначала отражением татаро-монгольской угрозы, потом — остужением интересов европейских правителей… И все это сопровождалось неустанным противодействием работающим на супротивную сторону колдунам, шаманам, магам и алхимикам, в свою очередь призывавшим, заклинавшим, создававшим и начаровывавшим различных чудовищных тварей, демонов, духов и прочую нечисть.

Сами богатыри явно принадлежали к числу одаренных — нечеловеческая сила и выносливость Ильи, способность проникать в суть вещей и чуть ли не управлять животными Добрыни, ловкость, скорость и умение предугадывать действия противника Алексея… За харизматичными, творящими чудеса на благо своего народа лидерами потянулись и прочие талантливые личности, и простые воины, и разный иной люд. Так в итоге дело и пришло к основанию «Братства».

Одним из артефактов, обретенным буквально накануне упомянутого основания, был тот самый Меч-Кладенец. Оружие, которое чуть ли не само поражало врагов, подчиняясь при этом воле владельца; лезвие, прорезавшее любой доспех, как тряпку; молитва над мечом даровала силы, крепость духа и исцеляла раны. Бесценная вещь была добыта в битве со страшным врагом…

И вот, спустя несколько веков, она пропала.

Переместившись в кабинет директора, который вызвал их с Добрыней буквально посреди разговора, Курт внимательно слушал окончание рассказа:

— Мы не поддерживали революционных тенденций, но и не противостояли им. При этом, конечно же, не обошлось без перегибов на местах: трения возникали, люди погибали, небольшая, но заметная часть спецхранов оказалась разграблена… Правда, Кладенец находился в очень, очень хорошо засекреченном и охраняемом месте, — Грандмастер хмыкнул, и улыбка его была исполнена недоброго предвкушения в адрес похитителей. — Совершенно невозможно представить, как они справились. Но они справились. И мы порядка двадцати лет искали нашу реликвию.

Директор Бенедикт, которого за глаза все называли «отцом Бенедиктом», полулежа в своем удобнейшем кресле, повел кистью.

— Раз вы обратились к нам, значит, ниточки вашего собственного расследования ведут сюда, в Ной-Амстердам (прим.: Нью-Йорк). И как вежливые люди, вы не стали лезть в чужую игру на чужой территории, решив сотрудничать с местными специалистами. Это похвально и предусмотрительно. Курт, что ты думаешь?

— У вас есть подозреваемые? — вместо ответа уточнил детектив. Добрыня медленно качнул головой.

— Есть. Ровно с момента обретения нами Меча им настырно, но безуспешно интересовалась одна темномагическая группа… Можно сказать — наследники тех, у кого сие опасное оружие было в свое время изъято. Во главе ее стоял некто Кащей.

— Кащей, — перебил Курт. — Но разве он не выдумка? Я слышал, был такой сказочный малефик, изыскавший способ обрести бессмертие.

— И он действительно его изыскал, — мрачно отрезал гость. — Потому что, по данным нашей агентурной сети, предельно схожая личность тайно пересекла океан в ближайший после похищения срок. К слову, паре человек эта информация стоила жизни.