— Сказала бы, что ты меня компрометируешь, но в этом нет никакого смысла, — произнесла я вместо приветствия.

Влад замер на пороге, а я с какой-то необъяснимой тоской подумала о том, что этот не очень красивый, но харизматичный мужчина никогда не будет моим.

— Это шутка, — вздохнула я. — Проходи.

Светлые волосы собраны в аккуратный хвостик. Костюм с иголочки. Начищенные ботинки. И коробка, перевязанная яркой лентой, в руках. Никак с подарком пришел?

Я порадовалась, что не зажгла яркий свет. Горела только лампа на рабочем столе. В полутьме Влад не заметит, что я плакала.

Влад поставил коробку на стол и сел на предложенный стул. Мне бы сейчас колокольчик, чтобы позвонить, вызвать горничную и приказать ей принести чаю.

Смешно.

— Это что? — спросила я, указав на коробку.

Влад молчал, а я не знала, с чего начать разговор. На языке вертелись лишь грубости.

— Пирожные, — ответил он грустно. — Прости.

Я удивленно на него посмотрела, и он счел нужным объясниться.

— Мне показалось неуместным приходить с пустыми руками, хотел тебя угостить. Но не подумал, что угощение будет неуместным.

— А что уместно? — обиделась я. — Буханка черного хлеба и кусок сала? Эта еда больше мне подходит?

— Я не это хотел сказать, — вспыхнул Влад. — Ты устала, не ждала гостей, а тут я…

— С пирожными, — подсказала я. — Гостей не ждала, ты прав. Но ты же по делу. Так это мое? Можно?

Он кивнул.

Я развязала ленту, открыла коробку и улыбнулась. Пирожные с княжеской кухни. Сегодня подавали корзиночки со взбитыми сливками и фруктами и трубочки с кремом. В нашу столовую принесли остатки, но я предпочла набить живот полезной пищей — супом, мясом и овощами. Мне нужны силы, чтобы не умереть на работе.

— Мои любимые, — сказала я исключительно ради Влада. — Спасибо.

Взяла корзиночку и слизнула верхушку с вишенкой. Откусила, пачкаясь в креме. Влад смотрел на меня, не скрывая удивления.

— Так вкуснее, — пояснила я, — чем ложечкой. Хочешь?

Я протянула ему трубочку. И, заметив, что он колеблется, поднесла пирожное к его губам.

— Кусай.

Он откусил… и схватил меня за руку.

— Что? — испугалась я.

— Что? — переспросил он. — Это ты мне ответь, что?

Влад отобрал у меня остатки пирожного и провел пальцами по моей кисти.

— Больно? — произнес он мрачно.

Я повела плечом. Врать, что покрасневшая кожа не болит, не хотелось. Но и жаловаться я не собиралась.

— Это такая у тебя… работа?

— Какая есть, — огрызнулась я. — На другую не берут. Горничной нужны рекомендации, а их у меня нет.

— У тебя есть тетя…

— Я не буду жить в скиту!

— Забери Таню. Она позаботится о тебе. Или даже… будет работать вместо тебя.

Я рассмеялась.

— Ничего, что я не Марьяна?

Я отняла руку и отошла от Влада, позабыв, на свою беду, что мне нужно прятать лицо от света.

— Ты плакала.

Я вздрогнула оттого, как это прозвучало: не обиженным восклицанием, не показным удивлением, а мрачной констатацией факта.

— Вот что, Марьяна, — продолжил Влад. — Жена должна слушаться мужа. А я пока еще твой муж. На кухню ты больше не пойдешь. Собирайся, я отвезу тебя к матушке.

Слушаться Влада я не собиралась. Муж? Не смешите! Но вдруг поняла, что пошла бы с ним, если бы он пригласил в свой дом. Так нет же, матушкин! Компрометировать себя княжич Владислав не желал.

— Так ты по делу пришел или в гости с пирожными? — спросила я, отворачиваясь. — Если по делу, говори. Если нет, уходи. Мне рано вставать.

— Мар-рьяна! — глухо прорычал Влад.

— Марийка! — возразила я. — Что? Кого ты к матушке приведешь, княжич? Дурнушку-куклу? Уходи!

— Я объясню. Она поймет.

— Если в вашей семье все такие понятливые, как ты, мне на улице ночевать придется, потому что на обратную дорогу сил не хватит!

Очаровательно. Муж и жена? Ругаемся мы, как муж и жена, это верно. Правда, Влад быстро сообразил, что меня не переспорить, и сдался.

— Хорошо, завтра, — сказал он. — Я приеду за тобой утром.

И с чего он решил, что я буду его ждать…

Глава двадцать четвертая, в которой Владислав с нянькой спешат на пожар, но…

Влад

Не спалось.

Влад и не пытался ложиться, погруженный в невеселые думы. С чувствами он разобрался. Не красна девица, чтобы мучиться и сомневаться.

Владу нравится Марьяна. Точка.