— Что… что случилось? — мой голос дрожал.

Эдгар приподнялся на локте, разминая плечо.

— Случилось то, что ты напилась вусмерть, да и твоя подруга была не в лучшем состоянии, — он потер переносицу, явно вспоминая события ночи. — Никки вообще чуть не уснула лицом в тарелку. Арчи её забрал. А вот ты…

Он посмотрел на меня и ухмыльнулся.

— Ты села на барную стойку и заявила, что будешь жить там, пока тебе не принесут «чёртово королевское угощение».

Я застонала, зажимая лицо ладонями.

— Господи…

— Ты ещё и Арчи пыталась отправить за вином «из секретных запасов».

— Остановись.

Эдгар усмехнулся, но, сжалившись, продолжил более серьёзным тоном:

— Никки к тому моменту уже спала на плече Арчи, так что разбираться пришлось мне. Ты не смогла толком объяснить, где живёшь. Так что я привёл тебя сюда.

Я резко вскинула голову, вцепившись в него взглядом.

— Но… ничего не…

— Нет, — он покачал головой, встретившись со мной глазами. — Ты заснула, едва я положил тебя на кровать.

Я почувствовала, как волна облегчения пронеслась по телу, расслабляя напряжённые мышцы.

— Спасибо, — пробормотала я, избегая его взгляда.

— За что? — Эдгар потянулся, явно наслаждаясь моментом моего смущения. — За то, что я тебя не бросил в таверне или за то, что не воспользовался твоим состоянием?

Я зыркнула на него исподлобья.

— За то, что не придушил меня на месте, — пробормотала я, сползая с кровати.

Он тихо усмехнулся и первый отправился приводить себя в порядок.

Я сразу же после него проскользнула в в ванную и, наконец, осмотрела себя в зеркале. Уставшее лицо, лёгкие круги под глазами, но в целом… не так плохо, как я ожидала.

Когда я спустилась вниз, Эдгар уже ждал внизу, прислонившись к дверному косяку.

— Готова?

Я кивнула.

Мы прошли по широкому коридору, украшенному картинами в массивных рамах. Всё здесь выглядело основательно, солидно, сдержанно дорого.

В столовой нас уже ждал завтрак.

Деревянный стол был накрыт так, словно здесь ждали ещё пару человек: тарелки с омлетом, хрустящий хлеб, масло, чай.

Эдгар молча сел напротив, разливая чай по кружкам.

— Так что, — он посмотрел на меня, с интересом изучая. — Будем делать вид, что ничего не случилось?

Я взяла вилку, поколебалась, а затем подняла взгляд.

— Ничего ведь и не случилось, да?

Эдгар усмехнулся.

— Как скажешь.

И я не смогла понять, что скрывалось за этой усмешкой.

Мы сидели друг напротив друга, лениво ковыряя вилками в омлете. После похмельного пробуждения еда казалась спасением, но вместе с тем в воздухе повисло что-то неопределённое.

Эдгар молчал. Наблюдал.

Я тоже молчала, пока не поняла, что этот завтрак может превратиться в соревнование по тягостному молчанию.

— Ты вчера была слишком весёлой, — заметил Эдгар, лениво покручивая ложку в руке.

Я подняла взгляд от своей чашки чая.

— Разве это плохо?

— Зависит от причины.

Он приподнял бровь, будто изучая меня. Я усмехнулась, но в груди неприятно сжалось.

— Причина простая. Я почувствовала себя свободной.

Эдгар чуть приподнял бровь, но не перебил.

— Я ведь переселенка, — продолжила я, опуская взгляд на свою тарелку. — Когда я только попала сюда, мне казалось, что всё это… временно. Что вот-вот кто-то придёт и скажет: «Эй, пора домой».

— Но потом стало понятно, что домой я не вернусь. Никогда, — я сжала пальцы, прогоняя неприятное ощущение в груди. — Пришлось строить новую жизнь. Искать, к чему приложить руки, где найти место. Тогда как раз кстати рядом стал сиять Виктор и задаривать меня своей заботой.

Я ненадолго замолчала, вспоминая себя в начале пути.

— Опекун? — Эдгар не спросил прямо, но его взгляд выдавал, что он уже догадывается.

Я кивнула.

— Виктор де Лаваль.

В этот момент его рука сжала вилку так сильно, что костяшки побелели.

— Я влюбилась в него, — призналась я, чувствуя, как от этого признания внутри становится кисло. — В его уверенность, в его силу. В то, как он будто знал, что делает, и куда идёт.

Я услышала, как Эдгар тихо скрипнул зубами, но промолчал.

— Мне казалось, что я в надёжных руках. Что всё будет хорошо.