На газ я давлю с такой силой, что нам сильно повезет, если мы не влетим в чью-нибудь машину по пути. Или не заработаем здоровенный штраф за превышение скорости. И мысль о том, чтобы нарушить закон и сдаться копам добровольно, впервые не кажется мне глупой или сумасшедшей.

В Овертауне этой ночью на удивление тихо. Не звучит вокруг приглушенная музыка, не возятся на улице ребята и не бродят туда-сюда отморозки из местной банды. Все спрятались по домам, стоило только прозвучать шепоткам о том, что Бакстер из Отбросов положил глаз на наше уютное гнездышко. И все почему? Из-за одной глупой девчонки.

Я и впрямь чувствую себя хуже некуда, сжавшись в комок в темному углу небольшой комнатушки. Стены нависают надо мной и грозятся в любой момент сомкнуться и перемолоть меня в труху, а из-за стен словно то и дело доносятся осуждающие возгласы. Ребята три шкуры с меня спустят еще раньше, чем сюда явятся Отбросы Бакстера.

Почему они сейчас-то молчат? Мы с Терри вернулись домой полтора часа назад, однако за это время никто и слова не проронил, только сверкнул глазами старый Гарольд. Всегда он обо всем узнает первым. А может, у меня все на лице было написано – в Овертаун я приехала белая как мел, отчего голубые глаза наверняка сильнее выделялись на лице, а крашеные волосы казались ярче. Да и Терри выглядел не лучше: короткие рыжие пряди топорщились во все стороны, а выражение у него было такое скорбное, будто он собирался прикончить и похоронить меня за ближайшим домом.

Но мы всего лишь забрались в свою каморку, где даже обоев-то на стенах нет и вечно воняет краской, и разошлись по углам. Терри бесконечно щелкал пальцами по экрану мобильного, шумно дышал, но помалкивал. И помалкивает до сих пор. Я время от времени оборачиваюсь на него, но вижу лишь широкую спину под потертой курткой из темной джинсы.

Нужно взять себя в руки и валить, пусть даже придется тащиться в другой город пешком. Да что уж там, я готова и до соседнего штата дойти, если это поможет, но кто меня выпустит? Бакстер знает, что я была у него в пентхаусе. Мать его, да он и меня знает. Наверняка не забыл за эти несколько лет соплю, которую намеревался продать хрен знает кому.

Мне тогда было семнадцать, однако я не уверена, что отлично помню тот день. Во снах ко мне то и дело являются запахи гари и паленой плоти, а наяву старый пожар представляется чем-то далеким. Четко проступают лишь паскудное лицо Бакстера, его кривая ухмылка и чья-то высокая фигура на фоне, шелестящий голос и серые глаза.

Глаза, каких я и не видела-то никогда.

С улицы доносятся грохот и пронзительный женский крик, и мы с Терри одновременно вскакиваем на ноги. Я хватаюсь за биту, а он крепко стискивает руки в кулаки, поблескивая кастетом. Если в Овертаун заявились с пушками, то грош цена нашему оружию – мы и замахнуться-то не успеем, прежде чем нам пустят пулю в лоб.

Пусть это будут всего лишь местные разборки, ну пожалуйста. Но стены нашей каморки тонкие, и через них отлично слышно, что происходит снаружи.

– Послушай, Отбросы ничего не имеют против ваших ребят, – грубовато говорит какой-то мужик. Судя по голосу, терпение его на пределе, и церемониться он не намерен. – Скажите, где девчонка и ее мелкий прихвостень, и никто не пострадает. Ну? Босс даже приплатит особо разговорчивым. Вы знаете, Отбросы не остаются в долгу.

– У нас тут девчонок как дерьма, – хрипло цедит старый Гарольд в ответ. Я готова поставить все оставшиеся деньги, что он сплюнул под ноги уроду из Отбросов. Словно любопытный ребенок, я украдкой выглядываю из окна и замечаю Гарольда – хозяина нашего небольшого района – рядом с лысым темнокожим амбалом. – Одну из них ты схватил за руку, но что-то я не помню, чтобы она соглашалась с тобой знакомиться. Так что либо уточни, кто тебе нужен, а я уж там подумаю, что с вами делать, либо проваливай. Мы с Бакстером давно уже договорились, пусть не тянет свои загребущие руки в Овертаун. Сколько бы денег он ни сделал в последние годы, сюда ему дорога заказана.

– А ты никак сильным себя почувствовал, старик? – хохочет амбал и делает шаг в сторону от съежившейся позади него девушки.

Это же Шерил! Я знаю ее с тех самых пор, как перебралась в Овертаун. Выпучив глаза то ли от страха, то ли от возмущения, Шерил качает головой и убегает вверх по дороге.

– Да уж посильнее твоего буду. – А Гарольду будто и наплевать, знай себе стоит, скрестив руки на груди, и нетерпеливо топает носком ботинка по асфальту в щербинах. – Кого вы ищите?

– Алекс Нотт, старик. Уж ты-то наверняка знаешь выскочку: лет двадцати, красит волосы как попугай, лезет, куда не надо. Таскает с собой дружка, между прочим, талантливого. Так что, помнишь такую?

Твою ж мать. Всего пара часов, а Бакстер уже прислал за нами в Овертаун, а значит, нечего и думать о том, чтобы в ближайшие недели свалить из Майами куда подальше, разве что обходными путями. Но и там, скорее всего, будут поджидать его прихвостни.

Бакстер терпеть не может, когда кто-то разевает рот на его добро. А я намеревалась обокрасть святая святых – его поганый сейф. Лишь сейчас до меня дошло, что наверняка ничерта он там не хранит: деньги отмывает через какой-нибудь легальный бизнес или держит в банке, а в сейфе лежат максимум драгоценности.

Или трусы его подружек. Я нервно хихикаю себе под нос. Блядь, да в какое дерьмо я ввязалась? Могла бы просто подождать, натаскать денег по мелочи и нанять кого-нибудь, чтобы Бакстера прикончили. Кем я себя возомнила, супергероиней?

Аура амбала из Отбросов переливается грязно-коричневым цветом, а вокруг Гарольда клубится бледно-розовая энергия. Вот и все мои суперсилы. Ими разве что детей в младшей школе развлекать.

– Алекс жила здесь пару лет, да. И что с того? – лениво тянет Гарольд и пожимает плечами. – Помнится, Бакстер был не особенно-то рад ей в Либерти-Сити.