Мы все еще движемся по острову, как две стрелки часов. Я откусываю последний кусочек персика и кладу косточку на гранитную поверхность.

Джемма смотрит на нее.

Прежде чем она понимает, что происходит, я упираюсь руками в стойку и переваливаюсь через остров.

Я приземляюсь прямо перед ней.

— Что...

— Кажется, теперь я понял.

Она пытается отодвинуться в сторону, но я обхватываю ее руками.

Когда она понимает, что я не собираюсь позволить ей сбежать, ее сердитый взгляд переходит на мое лицо. — Что?

От одной только близости с ней кровь приливает к моему члену.

Мое раздражение перерастает в кипящую досаду. — Ты злая и несчастная. Ты жертвуешь своим будущим, и ты даже не знаешь, ради чего ты им жертвуешь.

Тень проходит по ее глазам, но она поднимает подбородок в знак протеста. — Ты ничего не знаешь.

— Ты никому не можешь показать, что ты на самом деле чувствуешь, не так ли? Ты слишком занята тем, что притворяешься идеальной ради своего папы. Поэтому ты подавляешь в себе всю эту ярость, а потом вымещаешь ее на мне.

Она берется за каждое мое запястье и пытается оттолкнуть мои руки от стойки. — Ты действительно думаешь, что не может быть такого, что ты мне просто искренне не нравишься?

Яд в ее голосе звучит убедительно, но я не сделал достаточно, чтобы заслужить его.

Она знает, что я прав.

Я выкручиваю запястья, без труда стряхивая ее с себя.

Ее руки падают обратно на бока.

Они дрожат.

— Посмотри на свои руки, — приказываю я.

Она смотрит. Когда она видит то, что вижу я, она вдыхает и сжимает кулаки.

— Так не пойдет.

Я так близко, что могу уловить цветочный аромат ее духов. Я обхватываю ладонями ее нежные запястья и прижимаю ее кулаки к своему животу.

— Отпусти меня.

— Я буду твоей грушей для битья. Бей меня.

Она прижимается ко мне, видимо, желая перебраться через прилавок. Ее полные губы раздвигаются. Колеблются. — Я не собираюсь этого делать.

— Почему? Я был таким для тебя с тех пор, как мы познакомились.

Я опускаю взгляд на ее тело. Она тяжело дышит, отчего ее груди вздымаются и опускаются. Через шелковое платье видны очертания сосков, и мой член набухает, ударяясь о молнию брюк.

Она так чертовски красива, что мне становится больно.

Я делаю небольшой шаг назад, чтобы дать ей немного пространства, но продолжаю держать ее кулаки прижатыми к моему животу. — Ну же, Джем. Ты сказала, что я тебе не нравлюсь. Или ты солгала?

Видимо, ей очень не хочется, чтобы я так думал, потому что она вырывает свое правое запястье из моей хватки и бьет меня кулаком.

По моему позвоночнику пробегает дрожь. Мне не нравится та фальшивая, идеальная версия ее. Мне нравится эта. Та, которая заставляет меня быть начеку.

Я хихикаю. — И это все, что у тебя есть?

Она смотрит на меня, стиснув зубы и сжав челюсти.

— Твоей технике не помешало бы... Уф.

Она прерывает меня еще одним ударом, на этот раз заметно более сильным.

— Все еще не совсем...

Она наносит еще два, и я напрягаю пресс, чтобы принять удары на себя. Когда она чувствует разницу, ее глаза на мгновение расширяются. Она издает разочарованный звук, а затем действительно бьет меня.

— Вот так.

Я хватаю ее за руку и удерживаю ее на месте. Затем я поднимаю ее между нами.

Она устойчива.

— Понимаешь? Иногда нужно просто дать себе волю. Это приятно - делать то, что хочешь. Ты должна пробовать это чаще.

— Да пошел ты, — шипит она.

Злость. Так много злости для меня.

Но могу поспорить, что для Мессеро она станет послушной и милой.

Узел отвращения закручивается в моем нутре, и тогда я делаю то, чего не должен делать.

Я следую собственному совету делать только то, что хочу.

Пространство между нами исчезает. Мои бедра прижимаются к ее бедрам, и я прижимаю ее спиной к прилавку.

Ее глаза расширяются. — Рас...

Я хватаю ее за челюсть ладонью и наклоняю ее лицо вверх. — Раз уж ты так хорошо умеешь подчиняться воле своих родителей, давай посмотрим, насколько хорошо ты подчиняешься моей.

Она задыхается, ее розовый рот приоткрывается.

Я наклоняюсь и целую ее.

Она всегда была такой резкой рядом со мной, поэтому на мгновение меня поразила мягкость ее губ. Они идеально прилегают к моим. Другой рукой я обхватываю ее затылок и притягиваю ближе, чтобы она не прервала поцелуй, пока я не насыщусь.